Александр СПАРБЕР. ТОП-10 "Чемпионата Балтии по русской поэзии - 2016"

SparberrСтихотворения, предложенные в ТОП-10 "5-го открытого Чемпионата Балтии по русской поэзии - 2016" членом Жюри конкурса.  Лучшие 10 стихотворений Чемпионата Балтии будут объявлены Оргкомитетом 6 июня 2016 года.



1 место

Анонимная подборка 322

* * *


уснув со словом ласковым во рту,
уйдёшь с ним в темноту и немоту,
в пути себя ничем не выдавая,
чтоб донести сохранным до отца
в края, где ни начала, ни конца –
у вечности дорога кольцевая...
пока дойдёшь по путанному сну,
и ввысь взлетишь, и вниз пойдёшь – ко дну,
но выберешься к свету из колодца.
и словно сотни жизней проживёшь
и все отдашь за маленькую ложь,
что он тебя услышит, отзовётся...
но кто-то, впившись в мысли, затрясёт:
проснись, твой сон – не сон, уже уход!
но как тебе в нём хочется остаться! –
ты в этот раз почти уже дошла,
и даль была печальна и светла,
и вновь ты не успела попрощаться...


2 место

Ольга Злотникова, Минск (Беларусь)


* * *

Здесь даже зверь, себя преодолев,
стал человеком в облике зверином,
и в яслях спит его младенец-лев,
и львица-мать укачивает сына,
как ночь – новорождённую звезду.
Открыто всё: дома, амбары, хлев,
и лев с козлом резвятся на земле,
и юноша, сидящий на осле,
беспечно напевает ерунду,
и юноша играет ду-ду-ду
на деревянной дудочке-свирели,
и время проплывает еле-еле,
как пёрышко, высОко над землёй...
Какая это глупость, Боже мой!
И тут же выпадаешь из постели
в предзимний непроявленный рассвет:
стоят солдаты «да», «не знаю», «нет»,
и каждый непременно – только на смерть.
Разгонишься, упрешься – и привет,
и хорошо хоть – не поднимут на смех,
но будут долго, пристально смотреть,
как ты живешь на четверть и на треть:
беднее всех, виновней – хуже всех.


3 место

Анна Маркина, Люберцы (Россия)

* * *


И вдруг у плиты непривычно
расплачешься – слезный прибой –
над незагоревшейся спичкой,
имея в виду – над собой,
над чем-то неисповедимым.

Отправишься сделать глоток
фабричного едкого дыма,
забившего юго-восток.
Нырнешь под навес ресторана,
где приторной музыки пунш
тапер проливает на раны
за столики загнанных душ,
и дождь наступает на стекла
под парусом алых портьер
с решительностью Фемистокла,
ведущего двести триер.
Обмеришь крылечко по-свойски,
пока, оставляя следы,
повсюду бесчинствует войско,
весеннее войско воды.

Вернешься, потянешь усталость
в кровать на окраине, где
визгливо играют составы
на нервах глухой ржд.

И свет уже ходит по краю
намокнувших крыш. И видней
что лучшее не за горами,

но тонкая спичка сгорает,
и ты догораешь за ней.


4 место

Елена Фельдман, Шауляй (Литва)

Из дневника

1.

Ну, вот и все. Не страх, а жалость
Поземкой выбелила путь.
Минуты три еще осталось –
Судьбой дарованная малость,
Чтоб календарь перевернуть,
Проверить ставни и щеколды,
Погладить чайник остромордый,
Засохший выбросить букет
И подобрать один опалый,
Кленовый, желтый, пятипалый,
Непроштампованный билет.
Ни направления, ни даты...
Куда спешить нам, провожатый?
Пускай еще повьется нить.
Давай присядем на дорожку:
Еще секунду, каплю, крошку! –
Все недожитое дожить.

2.

Когда б Творец на Пасху разрешил
Двум све́там обменяться новостями,
Я б написала Кате, Саше, маме –
Ну, и тебе, мой ангел. Меж могил

Я и сама смеяться не могла,
А карточка почтовая все стерпит:
Улыбки, сплетни, даже штемпель смерти –
Совсем как наш, вот только без числа.

Здесь хорошо. Туманы по ночам
И чопорные аисты на крыше.
Поднимешь взгляд от Диккенса – и слышишь,
Как стряхивает лишний воск свеча.

Но ты навстречу мне не торопись;
Живи покамест громко, жарко, жадно,
Бросайся в каждый омут безоглядно
И ласточкой мисхорскою кружись.

Ведь ты, мой друг, не любишь тишины,
А здесь ее бездонные озера,
И чудище стозевно и озорно
Без устали обходит наши сны.

Бывает, обернешься невзначай –
Ничто, врасплох застигнутое взглядом,
То притворится крымским променадом,
То застучит дождем. Таков-то рай!

Нет, не спеши. Но адрес – запиши
(Не вымарает ли усталый цензор?)
И сохрани в столе.
Прощаюсь; вензель;
И вместо марки – лоскуток души.


5 место

Светлана Солдатова, Москва (Россия)

Воздух

воет небо гаснет солнце меркнут флаги
где-то падает на край земного пекла
самолетик из оберточной бумаги
и горит
и ничего и даже пепла

первый первый взрывы стихли счетчик замер
я не вижу ветер слева пламя справа
не бросай меня сияй перед глазами
ясный месяц белый свет каррарский мрамор

между звездами ныряя словно пьяный
понимаешь никакого в этом толку
где-то падает солдатик оловянный
и горит
и только сердце
только
только


6 - 10 места

Ирина Ремизова, Кишинев (Молдова)

Застань меня

Так начинают время – наугад.

Туман стоит, как яблоневый сад,
затылком подпирая потолок,
на горле неба – лунный узелок,
ворчание грача над головой...

Пожалуйста, застань меня живой.

Условных наклонений вышел срок –
отчаливает в море катерок,
и выкликают с тинистого дна
пока ещё не наши имена.

Издалека расслышится едва,
какие мотыльковые слова
летят на свет из нежности, пока
в гортани нет воздушного платка...

Законы не меняют – аз воздам.
Расселят по раздельным городам
в пространстве без дорог и без концов –
под крылышки любимых мертвецов,
и мир наступит, именно такой,
как и мечталось: воля и покой.

Не сводится баланс, провис итог...
От жизни остаётся лоскуток,
но по сусекам есть ещё мука
для пряничной избы и колобка –
полжмени ржи, полжмени ячменя...

Пока я на крыльце, застань меня.


Анонимная подборка 299

* * *

- 1 -
ива мелкими штрихами
в сонном озере отражена,
точно юная балерина в зеленоватом трико
упражняется возле станка
перед зеркалом — громадным, во все небеса —
оттачивает глубокий прогиб ветвей,
и легкий ветер — беспризорник с опахалом —
за гривенник обдает свежестью, нахал.
поздний вечер, вырезанный из картонной синевы
швейными ножницами, похожими на железную птицу;
мы сидим полукругом — дикое детское племя,
и высокое пламя костра
вытягивает себя за огненные патлы
из топей тьмы, и совсем рядом
тихо звенит эталонный брусок вечности,
которым стоит взвешивать
вот эту тишину, вот эти дни и ночи.
вот эти стихи.
и караваны воспоминаний
бредут по мерцающим барханам мертвого времени,
и небо над нами — компьютерная пустота,
нарезанная кубиками.

- 2 -
...но даже не вспомню, о чем
мы уютно молчали по пути в школу.
вылощенные парафином коридоры
с металлическим запахом визга,
и мы — маленькие черные дыры:
ели через силу, росли через силу,
съешь ложку знаний за папу, за маму,
за красный диплом, за поездку в Анапу.
нужно заполнять себя хорошим —
немного насильно,
ибо каждая черная дыра однажды
может стать белым лебедем или мышью.
родить новую вселенную,
хрупкую планету на слонах и черепахе,
разродиться симфоническим концертом
или всепожирающим взрывом...


Тейт Эш, Дубай-Москва (ОАЭ-Россия)

Белые сны

За спиной накрывает бураном Валдай.
Всё ещё впереди. Да поди угадай,
Где взовьётся метель, где обрушится снежное гневье.
Но раздетая сворой ветров донага,
Под рукою мороза стихает пурга,
Постигая Приневье.

Так однажды тела не стремятся к теплу.
Даже если к утру - в мировую иглу -
Наших нитей оборвыши вдень я.
Так вода покидает пустой акведук:
Возле самого края качается звук -
Начиная паденье.

Мы дочитаны снегом, дожиты вполне.
Ненадолго очнулись в заснеженном сне.
Подожди, не спеши уходить. Кто нас выгонит, - сон-то.
Вдоль залива к волне примерзает волна.
Закрываю глаза. И звучит из окна
Пустота горизонта 


Алёна Рычкова-Закаблуковская, Иркутск (Россия)

Древо

Какой такой небесной манною оно просеялось в тот год
Осиновое окаянное в наш допотопный огород?
Его людской недоброй славою отец решился пренебречь.
Теперь над нашею державою струится деревце двуглавое,
Ведёт пришёптывая речь.
Отцу видней с другого берега, как мы вот так с тобой сидим.
Опять осиновое дерево весенний возжигает дым –
Цыплячьим пухом кисти длинные из кровяных его телец..
В небесной выси над осиною Господь пасёт своих овец.
*
Распахни своё чрево, древо. Человечек – птица желна.
Притулится, да оперится – проглаголет свой век сполна.
Распахни своё ложе–лоно. Дух твой долог, да выйдет вон.
Поплывёт по воде зелёной долгоносый челнок долблёный –
Домовины белёный чёлн.
Зиновею – по зимовею. Евдокии – благоволить...
Несказанно по ним болею.
И за них продолжаю жить.


Марина Немарская, Санкт-Петербург (Россия)

* * *

Там, где Ириновский проспект
впадает в улицу Коммуны,
метель листает, как конспект,
деревьев ветреные руны.

И небо в воздухе скитов
слезливей, чем чернильный стержень.
Сквозь монастырь идешь, никто
среди живых уже не держит.

Здесь напрямик от суеты
в слепую даль ведет дорога,
в твой мир иной, ведь только ты
здесь говоришь с собой и Богом.

И слышишь свет и видишь смех
родного первенца, и словно,
прощаясь, ты прощаешь всех.
За всё. Посмертно. Поголовно.


10_TOP_Sparberr1
10_TOP_Sparberr2



logo100gif