Живет в Иркутске (Россия).

* * *

Срывалась жизнь, как голос у подростка,
Как стебелёк, как камень, как звезда,
Срывалась просто так – обыденно и плоско,
Срывалась… и летела в никуда.

Чем дальше в лес, тем искушённей души,
Чем глубже в сон, тем ближе до рассвета,
Язык немеет, остаётся – слушать
И ждать – не очевидного ответа.

О том, как жизнь, срываясь и плутая
В лесу, во сне всё что-то ищет, чует,
Но не находит… и, как льдинка, тает,
Сама себя нещадно четвертует.

На чувства, мысли, на слова, на звуки
Зачем-то делит всё, ревниво разделяет,
И терпит, сносит неземные муки,
И – этой мукой – в вечность прорастает.

* * *

Наверно, я и впрямь схожу с ума,
Как этом мир, в котором пересуды,
И трудовыебудней кутерьма,
Мерцают, как побитая посуда.

Наверно, мир жесток и даже глуп,
В нём правда подменяется монетой,
Всё по верхам, боясь увидеть глубь,
Слоняясь по аллеям интернета.

И Саша Пушкин версии 3.0
В контакте пишет няше Гончаровой,
Куплеты рэпа про любовь и боль,

Он многословен, глуп.

Он очарован.

Наверно, мир на части разложим.
Как целое никак не постижим.

И лишь разъятия, как атом ожидает.

И вечно тает, как зажжённая свеча,
Как шея ожидает палача.

Сто тысяч лиц, околица столиц
Встаёт упрямо, чтобы рухнуть ниц
В разгар какого-то зловредного дефолта…

И с «Доширака» перейти на «Роллтон».


Гадать не стану на И-Цзын и на Таро,
Я становлюсь приверженцем Торо
Мне Сэлинджер милее Бегбедера,
Хотя, уж если говорить о вере,

(и лучше говорить, а не плясать,)

Я вынужден смиренно умолчать,
Поскольку личное…

Извольте, продолжать.

Наверно, мир абсурден и румян,
Как свежеиспечённая ватрушка,
Как хипстер, когда ищет ресторан, то пишет:
Yandex-yandex, где же «Кружка.

Наверно, можно верой пренебречь,
Наверно, и законом, если лечь
На ложе власти. Потакая лжи,
Пентхаусов чеканить этажи.

Наверно, мне пора уже кончать,
(В сторонку пошловатые ухмылки!)
Мы остаёмся молча загнивать,
Как стружки на подходе к лесопилке.


* * *

Хотя, если подумать, всегда есть выход,
И каждый вдох таит в себе выдох.
Пора перестать покупать одежду навырост.
Роста уже не будет. Один лишь выхлоп.

Роста уже не будет. Сними с косяка линейку.
Буксиру не хватит соляры стать кораблем линейным.
Всё-то мы знаем, но каждый мечту лелеет,
Пусть в глубине души, но каждый – такое племя.

Такое вот племя людей. Венцов (венцов ли?) творенья,
С надеждой глядящих вперед (насколько хватает зренья),
Но будь ты хоть гением, прачкою или царем
Взгляд всё равно упирается в окоём.

Вот так и живем, а потом уходим в рассвет,
А может – в закат, но разницы, в принципе, нет,
Разница есть только здесь, только здесь и сейчас,
А после – играем не мы. Играют нас.