Внеконкурсная подборка, присланная на Отборочный тур Международного литературного конкурса "Кубок Мира по русской поэзии - 2017". В случае прохождения Отборочного тура автор будет допущен до участия в 1-м туре конкурса.

синее

в сине-синем лесу даже воздух синь.
в кроне птаха выводит: «фью-фью-синь-синь».
я не вижу её, но наверняка
она тоже си-ня-я.

и вовсе не птица – лобастый налим.
вокруг долговязые водоросли,
из коих, надёжно икру схороня,
притихшая рыба глядит на меня.
в глазах её хищных такая тоска
синяя-синяя.

о, господи, мне бы крыло иль плавник,
чтоб выпорхнуть, выплыть из синих глазниц,
из синего леса – кромешного сна.
очнись, меня нужно сейчас же спасать.

в округе небесно-синей
ти-ши-на.

и ряской несметной плывут облака,
их в клочья кромсает не снасть рыбака,
не громкая воля скупого творца –
актиния
раскинула жгучие щу-паль-ца.

юдищное

дня за пазуху припрятав цветик аленький,
ходит вечер по округе в белых валенках –
пляшут снежные бесята
в глазах его мальвовых.
ступает мягко,
но с каждым шагом
заползает десятая...
сотая мышь сомнения в твоё сердце.
а вечер поёт, протяжно, метельно:
нааастенькааа, гдеее же тыыы,
гдеее тыыы?
идиии зимовааать со мнооой...
оправдываешься: нет, нет,
не настенька я – зина, валюша,
или ещё кто,
может быть поля...
да юдищу, в общем-то, всё равно.
и сто двадцать шестая мышь /жаба, змея ли/
тебя изнутри душит,
сердечные обитатели когтями колют,
вьются,
раздвоенными языками жалят.
падаешь в бездну –
опустошённой, чумной,
безвольной.
стонешь: маттушкка, баттюшкка...

открываешь глаза – в квадратах оконных блюдец
остывает парное молоко субботнего утра.
в чашке дымится духмяный травяной отвар –
муж добавил в него мёд.
подносишь к губам, вдыхая аромат,
думаешь: любит...
пить минуты мелкими глоточками,
и то, что с вечера в тебе бесновалось, болело –
заживёт.

время глухих снегов

время глухих снегов зыбучих ночей
зря воробей-беспризорник пытает чья ты
ты чей
мимо плывут человеки плотва плотвой
носят по силе боль и по слуху вой
под чешуей холодны случайны

зреет на черной ветке
кромешный день
плачет по-детски
взбалмошный воробей
чей-йа чей-чей
чей-чей-йа

падает
тонет тихо созревший плод
только плывет куда-то
сумрачный город-плот
где поджимая лапки
под крышей глухой зимы
птаха канючит чьи мы
чьи мы чьи мы