"...Маленький, быстрый, но чувствительный укольчик...".

Лёгкий слог, короткая строка, стильные и выглядящие естественными, как дизайнерские прорези на джинсах, межсловные дыры и щели для свободного блуждания метафизических сквозняков.

Мейнстрим, но не в ругательно-пренебрежительном, а в хорошем смысле этого слова. Одно из самых привлекательных (для многих как пишущих, так и читающих) направлений в современной поэзии, суть которого можно определить формулой: лаконизм + иронизм + выход в глубоководье подлинности за счёт преодоления последнего.

Под «выходом в глубоководье подлинности» я понимаю тот самый момент, когда у текста вдруг, внезапно, обнаруживается ещё какая-то сторона, помимо той игрово-каламбурно-ёрнической, которая была явлена вначале. Когда вдруг - со свистом взлёта или падения вниз - нас переносит на принципиально иной уровень существования внутри поэтического текста. Или поэтического текста внутри нас. В общем, когда вместо «ух ты, а круто, а прикольненько!» возникает некое ощущение, вполне такое внятное, уловимое, по интенсивности близкое к физиологическому.

Вот в данном случае - это неприятный укольчик страха, инъекция «стрёма», предсмертной тоски. Автор впрыскивает нам эту гомеопатическую (по сравнению с реальной, любого ждущей впереди) дозу стрёма, смешав ее с веществом поэзии. Маленький, быстрый, но чувствительный укольчик.

Забыл, что умрешь? Вспомни.

* * *

Было страшно и неправильно,
было так, как не должно -
и последняя испарина,
и лицо как полотно.

Ты-то думал, что короткую
спичку вытянет другой
и судьба с пустой коробкою
на тебя махнёт рукой.

Всё шарады будут, ребусы,
всё подсказочки к концу
да весенние троллейбусы
по Садовому кольцу.

И казалось, что безбрежная
жизнь качается в окне
и не в силах центробежная
сила вынести вовне.

Но она, конечно, вынесла
то, что выдано в кредит,
и сквозь дыры в шторе вымысла
вечность сонная сквозит.

И при каждом дуновении
ледяного ветерка
штора вздрогнет на мгновение -
и колышется слегка.

----

Конец

Петра КАЛУГИНА




и о другом...