Стихотворения, предложенные в ТОП-10 "Кубка Мира по русской поэзии - 2017" членом Жюри конкурса. Лучшие 10 стихотворений "Кубка Мира" будут объявлены Оргкомитетом 31 декабря 2017 года.
Имена авторов подборок будут объявлены 31 декабря 2017 года в Итоговом протоколе конкурса.
1 место
Конкурсное произведение 5. "Мойдодыр 2017"
на полуострове Таймыр у озера Таймыр
из землянки выглядывает Мойдодыр
Север не щадит офисных хомяков
но Мойдодыр не таков
он освоился в тундре как сииртя
постиг что рыбу не ловит айфон
ненцы поговаривают полушутя:
подземной старухе по нраву он
а почует нечистое говорит: да ну!
и натягивает тугой лук
злые духи боятся его потому
что не верят в чистоту рук
два раза в год
в Марте и Октябре
он наедается грибов и корней
устанавливает чучело на бугре
подписывает: Корней
потом бьёт в бубен из семи кож
оленьей кровью смазывает естество
кажется он куда-то там вхож
или что-то вхоже в него
кружит кружит
как предводитель слепых
семь потов сходит
семь бед
седьмой страх
кажется не бубен -
молоты и серпы
мелькают в его руках
и тогда появляется крокодил
в котелке с тросточкой
будто не уходил
курит папиросу по-турецки поёт
за ним паренёк с саблей идёт
и исчезают как путевой столб
а за ними другие до края Земли
ненцы приглядывают чтоб
Солнце не крали
море не жгли
утром не выдерживает батыр
а раньше хватало на несколько дней
садится у чучела Мойдодыр
обнимает его Корней
2 место
Конкурсное произведение 19. "Говорят что за холмами"
говорят что за холмами
чудный край лежит во мгле
там роняет в лету таня
мяч с автографом пеле
там хлыстом на тумбу гонит
укротителя медведь
оживает злак в батоне
чтобы хлебом умереть
там средь гама у фонтана
в пятьдесят седьмом году
мой отец
мою ждёт маму
и меня там
ждут
3 место
Конкурсное произведение 24. "Тени"
В нашем маленьком городе, верите или не верите,
в центре площади, здравому смыслу противореча,
тень от липы растёт – хоть и нет самого дерева –
рано утром на запад и на восток под вечер.
Нет, никто и не спорит, расчистили площадь халтурно, но
как говорят многочисленные свидетели,
в день, когда липу спилили, было на редкость пасмурно,
и рабочие тень просто-напросто не заметили.
К маю тень покрывается сплошь прошлогодними листьями
и цветёт жухлым цветом с отчётливым запахом тления.
И тогда встретить местных на площади просто немыслимо.
Никакой истерии. Но ходить туда нет настроения.
Приезжают туристы (сквозь толпу ни за что не пробиться),
впадают в экстаз: неслыханно, мол, невиданно!
Особенно, если на липу слетаются мёртвые птицы,
бесплотные, плоские, в общем-то, безобидные:
ненароком наступишь – сидят себе, как и сидели.
Только песни их, шёпотом – нежные и зловещие.
... К самой кроне взмывают верёвочные качели.
Где-то в доме у площади
голосит над кроваткой женщина.
4 место
Конкурсное произведение 25. "Небо до края"
Небо до края мутную воду льет.
С улицы тянет ржавчиной и гнильем.
Руку подставишь - сплошь дождевая сыпь.
Небо темнеет. В стену стучат часы.
Крошится рама, рыхлая от воды.
Отчим с работы снова вернулся – в дым.
Высыпал на пол старый карманный сор
И сигарету выкурил мне в лицо.
Вспомнил по имени. Я его – как огня.
Что-то неловкое выросло из меня.
Думала, вспыхну клевером в полный рост.
Но постепенно что-то не задалось.
Трескались тропы сетью сухих морщин.
Синее платье, желтые кирпичи.
Пыльно от бега. Ветер звенел в ушах.
Солнце катило следом белесый шар.
Рваные ленты, выцветшее лицо.
Склеивал пальцы горький цветочный сок.
Думала, выстрелю в небо хоть вкривь, хоть вкось.
Но постепенно что-то оборвалось.
Кутаться в теплое, прятаться, где темно.
Отчим неделю будет лежать больной.
Виснет веревка, на пол течет белье.
Мама стирает серый постельный лен.
Деньги – на новое, на себя – рукой,
Солью – на пригоревшее молоко.
5 -10 места
Конкурсное произведение 39. "Стаканы"
...А ты во сне беги-беги-беги
по берегу холодной Селенги
до сопок, разукрашенных закатом
под сказочные горы Най-Навы*.
Как сладок запах скошенной травы,
и ветер дышит дико и хрипато.
Беги во сне. Беги, беги легко
до золотом подбитых облаков –
там кедрачи врастают в занебесье,
и, если долго щуриться, со скал
увидишь засыпающий Байкал
и диких лошадей на редколесье,
и белый остывающий песок.
Ни встреч, ни расставаний, ни дорог,
ни времени, ни эха, только ветер...
Беги во сне. Беги-беги-беги.
Метнётся тень пугливой кабарги,
и задрожат малиновые плети...
И я бы добежала как-нибудь
до рыжих сосен в полосах тумана,
но дребезжали в поезде стаканы
так жалобно и тонко – не уснуть...
__________
*Най-Нава (Наи-Нава, Наин-Нава) – легендарная страна предков у бурят.
Конкурсное произведение 76. "Пикник с вином из одуванчиков"
- Верно! - подхватил Дуглас. - Смастерите для нас Машину счастья!
Все засмеялись.
- Не смейтесь, - сказал Лео Ауфман.
© Рэй Брэдбери «Вино из одуванчиков»
Счастье, вы не поверите, опаснее, чем нокдаун,
и неожиданнее вина в чашке Петри, -
думал Дуглас, покидая Гринтаун,
по дороге в Хармонт, где жил друг его Рэдрик.
Рэдрик сбежал, когда умер полковник Фрилий,
плакал, а потом радовался, будто идёт на танцы.
Мистер Ауфман подвёз его на автомобиле
до автобусной станции.
В Хармонте он поселился возле часовни,
её не бомбили, как старую телебашню.
Возможно, что-то успел рассказать полковник,
но он не сказал, что будет так страшно.
Страшно было и раньше, в той проклятой машине,
ему показавшей нечто достойное слов провидца.
Он думал, что видит счастье, а стало ещё паршивей,
и надо прощать и прощаться, ведь этого не случится.
Дугласа встретил Рэдрик у «Золотого шара»,
они обнялись, а пабмен налил им по кружке эля.
В углу на эстраде некто бил степ, кося под Ришара,
и, словно в кадре из фильма, носки из-под брюк белели.
Они говорили долго и пили эль мутно-жёлтый.
Рэдрик топтался в зоне, а Дуглас был на Синае.
И Дуглас спросил: а счастье, скажи мне, своё нашёл ты?
И Рэдрик ответил: счастье — это когда не знаешь...
Конкурсное произведение 366. "Хоревты"
Сначала исчезли герои –
с котурнов сошли и со сцены.
Отряд не заметил потери,
вернее, заметил не скоро.
Звучали парод и стасимы,
как требовала Мельпомена,
и хор оставался на месте –
какое же действо без хора?
Ты помнишь, как все начиналось,
как лодки спускали на воду?
Пирейские наши триеры,
брабантские наши манжеты...
Какие прекрасные гимны
слагали во славу свободы,
и боги пари затевали –
достигнем ли Нового Света.
А ныне мы бэтмены байтов.
Мы прах бездевайсного мира
отринем легко и бесслезно,
но блоги и лайки – не можем.
По диким степям интернета
бредет виртуальная лира,
у времени отняли голос
и чипы зашили под кожу.
Итака, повсюду Итака,
поскольку пропали герои.
И поровну пыль захолустья
раба и хозяина лижет.
Хоревты на сцене, но в мире
нет больше Афин или Трои
и черные смоквы Аида
любой метрополии ближе.
Так что же, мой грустный товарищ,
есть смысл сказать напоследок
консьюмеру перед тачпадом,
кто и после нас бы остался?
Мы держим в натруженном горле
мифической истины слепок,
закончилось время трагедий,
настало — великого фарса.
Мы, как музыканты у Гайдна,
покинуть подмостки готовы –
эффектно задули бы свечи,
ушли бы легко и красиво...
Вот только бы не облажаться,
глаголя прощальное слово
под лозунги «хлеба и зрелищ»,
а также «попкорна и пива».
Мы держим лицо что есть мочи,
до судорог – вместе и соло,
мы держим исконные смыслы,
как будто вселенную – Шива.
Мы знаем, какая дорога
легла мертвецам рок-н-ролла,
но мы паладины театра,
мы хор, и мы все ещё живы.
Конкурсное произведение 322. "Крупская"
Бабушка тогда была золотоволосой девчонкой,
юркой синицей, прилетевшей после революции в Петроград.
Училась на библиографа, в студенческой гонке
узнавала, как присваивать книгам библиотечные номера.
После глухого белорусского городишки -
бурление новой жизни среди невиданных дворцовых громад.
Питер - голодный, в окроплённой кровью столичной манишке,
с аккордом музейной красоты чугунных оград.
Подготовка специалистов в области полиграфии
и распространения книг названа архиважной.
Юные библиографы – в нужной стихии:
в волнах работы книжно-бумажной.
И вдруг - фанфарой волнующее объявление:
назавтра всем быть в отглаженных блузках,
потому что ожидаем в этот счастливый день
Надежду Константиновну Крупскую.
...Смотрю на бабушку, видевшую жену Ленина:
С ума ведь сойти - рядом стояла...
Спрашиваю: «И как твои впечатления?»
«Да знаешь, - отвечает, - совсем мало
пробыла я рядом, оттеснили нас с подружкой на пару,
и больше не подобраться - я была робкой.
Штопка у неё на юбке была. Юбка старая,
но чистая - и на ней аккуратная штопка».
Конкурсное произведение 198. "Не растет мое дерево..."
Не растёт моё дерево хилое, не цветёт.
Ежедневно я говорю с ним, прошу: живи,
Подари мне ко дню рождения первый плод;
Пусть горчит он сильнее самой большой любви,
Но не горше, чем слёзы дочери об отце,
Что оставил в наследство тонкий больной побег.
Говорят, что случается чудо всегда в конце,
И его совершает истинно человек.
Так впивайся корнями в твёрдую плоть земли
И расти, моё дерево, всем и всему назло,
Стань упругим настолько, чтоб не могли сломить,
Зацветай по весне, народи долгожданный плод –
Будет он наливаться, станут краснеть бока,
Тяжелея, потянет ветви лениво вниз,
А когда, побелев, солнце скроется за облака,
Ты уронишь мне тихо под ноги эту жизнь.
Конкурсное произведение 174. "Белая пастила"
Белая пастила плавится под рукой,
Лепится горностай – острая голова.
Лапами – перестук, в блюдечке молоко.
Ласковой Тугунье счастья не миновать.
Милый Ахыртека, храбрый Ахыртека...
Нартами озерцо режется пополам.
Срезаны постромки – северная тоска.
Скалится горностай. Горечью пастила.
Лезвия-коготки – алая полоса.
Всполохи в небесах. Вечности мерзлота.
Бисерные унты, камедь на волосах.
В мороке-колесе вертится горностай.
Тихая Тугунье, мёртвая Тугунье...
Праздничная доха проседью ледяной.
Тянется пастила, плавится на огне.
Чёрная Ухтаме плачется за стеной...
Много ли Тугунье, храбрых Ахыртека
Омулем уплывут в звёздную полынью?
Ниточкой пастила тянется сквозь века.
Ластится горностай к маленькой Олынью.