Автор - Андрей Дмитриев, Нижний Новгород (Россия).
ДРУГ ЗА ДРУГОМ, КРУГ ЗА КРУГОМ
* * *
«Походное имя –
Филин».
Записал в графе
штабист в гимнастёрке и галифе.
Садилось солнце,
и всё меньше оставалось червонцев
на дне кармана.
Такая карма...
В злополучном бедламе
вслед за комедией – драма.
Но ты же любишь все эти шрамы
на честном лице,
все эти листья лиственницы,
опадающие при ударе
топора в руке оседлого варвара
с прошлым на вёрсты плёнки
и с прилипшим ко лбу чёрным локоном...
Что-то витало в воздухе
заблудшим возгласом
или небесной пылью.
«Эй, Филин!», –
бросала луна
с высоты своего валуна.
И мы снова ухали
со всеми лесными духами.
Как, всё же, здесь глухо...
То, что не в тренде –
порою хмельнее бренди,
внятней того, что орут соседи,
чтоб на другом полушарии дети
проснулись от ора,
весомей того, что написано на заборе
и повторяемо за забором
про себя, но всё-таки чаще хором.
Но ты же любишь,
когда жизнь – не в квадрате, не в кубе,
а есть некое «или» –
то есть выбор, и можно «филин»
пропеть как «feeling...»,
иначе – «чувство»,
не вдаваясь даже в Делёза или в Марселя Пруста...
* * *
Мы бежим по кругу,
бежим по кругу...
Шарманщик
набивает руку,
заставляя наш музыкальный ящик
повторять за аккордом
аккорд.
На улице холодно,
на улице обветрен рот
и щёки прохожего в балахоне,
но он – тоже по кругу,
бежит по кругу.
Молоточки – тук-тук.
Бубенцы – дзинь-дзинь.
Друг за другом,
друг за кругом,
круг за другом –
по кругу
весны, лета, осени или зимы...
Старая шарманка –
звеняща,
мелодия – шатка.
Старый шарманщик –
молчалив, но усерден.
Ручка вращается –
появляются
и увядают соцветия,
раздёргиваются и задёргиваются
занавески,
от роддома до морга
по кругу автобус рейсовый –
едет туда-сюда,
возвращаются птицы
и вновь улетают. «Судьба», –
говорим. Шарманщик бы согласился
с таким заглавием –
округлое слово,
плывущее за облаками –
по воле вращения словно...
Да, мы бежим по кругу,
бежим по кругу.
Прошёл понедельник –
опять понедельник.
Шарманщик – внимателен к звуку,
он целую вечность при деле.
Нищает открытый оазис,
и вот уж не кофе – цикорий,
но звук продолжает вращать нас
вкруг солнца, хотя оцифрован...
* * *
Куда нас, отче?
Отче, куда нас?
На горе – то ли рак, то ли кочет
свистят – ан нет, показалось...
Голубиная почта –
конверты без адресатов.
Куда нас, отче?
Отче, куда нас?
Вон – волки в дозоре,
вон – правдорубы в законе
на лесоповале споров –
ладят звёзды к иконам,
а закрасить всё красным
пока не хватает мочи.
Отче, куда нас?
Куда нас, отче?
Мимо – быки-скарабеи,
мимо – пастушья сумка –
бросил в неё Кирибеевич
гнутый крестик из-под костяшек смуты –
с груди, проломленной загодя.
Мимо – бетонные клети,
а в клетях – тёти и дяди
строгают поленья, и получаются дети.
Мимо – башни-ходули
с гаубичным прицелом,
мимо – пустыни и саксаулы,
здесь песком наполняют цистерны,
мимо – опоры-сваи,
вбиваемые по пояс
в поле с приземистыми небесами,
где свой хвост догоняет поезд...
Так куда же нас, отче?
Отче, куда нас?
В рыжей жилетке рабочий
мажет зелёнкой палец
у траншеи, опираясь на черенок
своей совковой лопаты.
Что он роет здесь, для чего?
Вверху – гудят киловатты,
на которых сидят воробьи.
Куда нас, отче,
если мы – не рабы,
а рабы – не мы, как пустили слух по цепочке?
Сделать это можно:
- путем перечисления средств
на карту VISA Сбербанка РФ
номер карты: 4276 3801 8778 3381
на имя: ГУНЬКОВСКИЙ АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ
Узнать подробнее можно - здесь
