Стихотворения, предложенные в ТОП-10 "Кубка Мира по русской поэзии - 2018" членом Жюри конкурса. Лучшие 10 стихотворений "Кубка Мира" будут объявлены Оргкомитетом 31 декабря 2018 года
1 место
член жюри принял решение не присуждать.
2 место
Конкурсное произведение 387. "Четыре гвоздя Борхеса"
1.
Хорхе достались подарки: особенный дом —
четыре глухие стены, ни дверей, ни окон —
и свиток топографических карт — кокон
созревающих тайн. Хорхе ведом
яростной юностью — стены ему тесны,
Хорхе ночами видит странные сны,
будто некто пишет книгу его рукой —
и Хорхе бежит за петляющей чёрной строкой,
но просыпается в строгом квадрате стен.
Перемен!
Хорхе берёт молоток, глотает злость.
Разрывает кокон — вот же он, мир! — и гвоздь
пробивает навылет север. Дом даёт крен —
обломки стены уносит водоворот.
Хорхе падает в море, Хорхе плывёт.
Дон Борхес смотрит на Хорхе через плечо,
пишет: первый сюжет — о поиске
2.
— Где крючок?
Шляпу повесить негде хозяину! Что ж!
Превозмогая невесть откуда возникшую дрожь,
Хорхе Луис, по колено в воде, берёт молоток —
аккуратным ударом загоняет гвоздь на восток.
Дон Борхес смотрит на Хорхе Луиса через плечо,
пишет: второй сюжет — о возвращении
Ну что там ещё?!
Грохот. Летят обломки восточной стены.
Шляпу Хорхе Луиса несут буруны.
Хорхе Луис бросается к южной стене.
Дон Борхес отчаянно машет ему — «нет, нет, нет!» —
и видит, не веря своим глазам —
Хорхе Луис Борхес — почти что он сам! —
возводит заново стены, из ясеня стол
ставит посередине. Но чёртов пол
накреняется! Стол уезжает на юг —
и, подчиняясь качке, проходит круг.
Хорхе Луис Борхес хватает гвоздь,
прибивает стол к полу. Сам себе гость,
садится и пишет: третий сюжет —
об укреплённом городе
3.
Кабинет.
Четыре стены. Западное окно.
Запоздалый луч течёт по рукописи, исчезает.
Некто смотрит через плечо, но за темнотой —
пустота. И последняя запятая
вырастает в точку. Некто заносит перо —
дату поставить и, может быть, инициалы.
Силится вспомнить — книга написана про ..?
Х.Л.Б.? Или его никогда не бывало?
Некто берёт левой рукою гвоздь
и прибивает правую — сам себе гость! —
к столешнице. Кровь заливает роман.
4.
Четвёртый сюжет — золотой талисман
в виде гвоздя носят все, но недавно видали расстригу:
покалеченная рука
смотрит через плечо
на шее висит открытая книга
3 место
Конкурсное произведение 66. "Ель граб палисандр"
Немилосердным утром хэппи бёздей
понежничать с гитарой златобёдрой,
у стула на коленях примостясь.
Из ели дека. Ишь ты – гриф из граба,
подкладка под лады из палисандра.
Я из себя. Из мегафона связь.
О мегафонная сестра моя, невеста,
про хэппи бёздей мой неинтересно
с утра тебе задуматься? Проснись
и вспомни, что для песни есть причина.
Я из себя поймался в паутину
плетения велосипедных спиц.
Я вышел из себя увидеть срочно,
как седовласо небо, как отёчна
земля после дождя, как нелегка
колёсам по сырой земле проходка.
Присел на камень я речной работы,
зелёная зажгла меня тоска.
Я о реке подумал, как ни странно –
вот дотечёт она до океана,
устами устья смертный поцелуй
ему раскинет перед раствореньем.
Вот так и я – чем дальше, тем смертельней
живу. Да где б набраться свежих струй
как свежих струн?! О граб, что мне неведом,
я мыслящий тростник, я рыцарь бедный,
несчастнейший тудей из всех людей.
О дурочка моя, пацанка, дама,
давай соприкоснёмся городами,
хотя бы елями центральных площадей.
Я мыслящий тростник, я рыцарь бедный,
хотя бы на звонок велосипедный
ты позвони. Мне плохо – я ничей!
Про хэппи бёздей мой неинтересно?
О мегафонная сестра моя, невеста,
льётся в уши мои мёд сотовый твоих речей...
4 место
Конкурсное произведение 39. "Hieronymus"
была ли здесь волглая темнота
была ли здесь иволга
налита
по горлышко узкое долгим о
где смерть вынимала моё нутро
чтоб пальцами в алое
чтоб не разлей вода
мне ливень летел как яблоко мимо рта
всем телом текучим выталкивая на свет
всё то чему в мире названий нет
и кто-то стоял по жабры в тугой тоске
огромной ракушкой на песке
неслышимым ухом где звуки горят внутри
где жизнь моя иволга
ивовой же кости
и вот по весне выплывает протяжный звук
из плоти шершавой
из мерзлых рук -
не птица но древо пернатое до корней
живее всех мертвых
румянее и белей
и нет никакого зеркала
из пустот
о чем-то своём бормочет безумный рот
и добрый босх склоняется надо мной
и пишет свет
до его разделения с темнотой
5 - 10 места
Конкурсное произведение 65. "Дерево"
на дереве не растет живот
на дереве сук растет
и тот кто на дереве том живет
на этом суку живет
здесь варят кашу из топора
и чтут токарный станок
и если бороду бреют с утра
не бреют вечером ног
еще они по суку стучат
и чутко слушают звук
поскольку этот звук означает
крепко ли держится сук
есть секта у них всего одна
про истину на весу
и все мы живем говорит она
на чьем-то длинном носу
у них есть пророк навуходонос
и он подтверждает да
что этот самый чей длинный нос
его сует не туда
пророк призывает оставь соху
ибо кончается стук
и все кто живет на этом суку
должны пилить этот сук
а ночью здесь всегда тишина
во рту у пророка кляп
и тихо-тихо плывет луна
под деревянный храп
Конкурсное произведение 265. "Бульонский лес"
на затопленной пойме тупик ручья
сиротливая хатка бобра ничья
точно остов рыбы
там живут улитки и жрут июнь
как листву сминая края у лун
караулит сойку голодный лунь
жирный воздух зыбок
странный звук воды у болотных глин
будто кто рыдает из недр земли
тролли топят мумий
запах мускуса сводит с ума жуков
вот один зазевался и был таков
водит плавно выхухоль хоботком
словно слон в раздумье
у лягушек пир в комариный смог
цапли тоже сыты еда у ног
ёж колючий сыщик
обновляет базу лесных мышей
шебуршится в листьях шерше шерше
la femme с кем можно и в шалаше
кров делить и пищу
волк несет добычу в семью ворча
тяжела волчица пяток волчат
завелись во чреве
многомерный ежесекундный квест
поглощает всяких бульонский лес
кто кого то любит а кто то ест
егерь спит в ковчеге
Конкурсное произведение 285. "Мир из пороха и бумаги"
* *
Будем жить лучше - купим белую канарейку,
Клетку повесим над (**) или над пианино.
В дрожащем голосе будут (**), мосты и реки,
Невод с (***) или морскою тиной -
Что там в детстве вихрастом привиделось, намечталось -
Дом у пологого берега, (*) на балконе.
Ёлочкой след от шин, тяжесть (**) и металла,
У клёна, (**) и тополя перебиты корни.
Вон у фундамента (**) цветёт нелепо,
Остов от (***) в чёрную землю вкопан,
Рухнул балкон от первой весенней бомбы.
Нам бы (***), зрелищ и чёрного хлеба,
Нам бы углём нарисованный день запомнить.
Клинок лопаты траншейной шуршит за откосом,
Заводят моторы, (**) наполняют баки,
Скручивают, как (**), как папиросу,
Мир из пороха и бумаги.
Дождь начинается. Канарейка выводит трели.
Чей-то балкон с полотенцем виден в прицеле.
Звали меня (**), (**) или (**) - неважно.
Плывёт по свежей траншее кораблик бумажный.
* *
Ладушки, ладушки,
Жили мы у бабушки.
Кошка на рогоже,
Старший брат в прихожей.
На кресле - кукла Катя
В обгоревшем платье.
Из-за маминой раскладушки
Торчат тюки с подушками.
Заснёшь - и вот как-будто
То солнечное утро:
Пепел над заводом,
Полон двор народа.
Всех-всех-всех собрали -
Папу потеряли.
Ночью над спортзалом
Долго грохотало.
Брошенный фундамент.
Папа снова с нами:
Папина чашка,
Папина рубашка,
Пряжка без царапин
И крестик тоже. Папин.
Конкурсное произведение 288. "Тим"
... и лапками всплеснет паук,
и всколыхнется паутина
кругами, будто на плаву
текучих дней, неотделима
от берегов осенних рам
и глубины прохладных стекол.
Твоей улыбки тонкий шрам
и теплый выдох – самотеком,
за каплей капля,
капля,
кап –
уходят в тихую обитель
животворящих чутких лап,
безузелковых тонких нитей.
За каплей капля,
капля,
кап –
от нежных кружев до рогожки.
Ни вспомнить, ни забыть никак
тепло младенческой ладошки.
И знаешь – час неотвратим:
на дне оконного колодца
вдруг неулыбчивый твой Тим
заплачет...
И зима начнется.
Конкурсное произведение 321. "Отплытие из О."
В осаду мидий взяты корабли,
прильнувшие ко дну в осадке низкой.
Вода (хоть лучше к мидиям шабли)
их длинные пролистывает списки.
Стоит «Меркатор», высунув в залив
бушприт, как бы принюхиваясь к ветру,
готовый хоть сейчас, разворотив
причал, рвануться снова в кругосветку.
На нём, пересекая океан,
как воин на щите, к своим пенатам
апостол прокажённых Дамиан
под погребальной ризой плыл когда-то.
Гроб упирался в палубный контрфорс,
и ткань на нём от волн ли, слёз промокла
(...как та, что покрывала смуглый торс
отбитого ахейцами Патрокла).
Что кроется ещё за ворожбой
морской волны, откуда эти греки? –
Ветра и дюны, камни и прибой
пребудут неизменными вовеки.
Дозорный чистик тоненько свистит
из зыбкой пелены над виадуком.
На резкость эту рябь не навести,
и в воздухе солёном, близоруком
вдали видны, обманчиво малы,
не то портовых кранов пеликаны,
не то орудий смутные стволы.
А море монотонно и гортанно
твердит своё, качая дотемна
дельфинов гладкокожие триеры:
не кончена Троянская война,
не все слова досказаны Гомером.
Конкурсное произведение 383. "По декабрю"
Ночь. Охрипшая мансарда.
Тень ольхи дугой.
Ветка выпала из сада. -
Вздрогнет под ногой.
Огонёк, далёк и редок,
Погасила мгла.
Сколько нас, таких же веток,
Сгинет до тепла.
Вьюга мечется по скату.
Дом со Спаса пуст.
Сколько лет осталось саду
Слышать веток хруст?
Быть земным, обыкновенным,
Нежиться в листве...
...
Дом в посёлке довоенном.
Дверь, подпёртая поленом.
Свет
