29 Марта, Пятница

Подписывайтесь на канал Stihi.lv на YouTube!

Петра КАЛУГИНА. "Коротко о...".

  • PDF

kalugina2О конкурсном произведении 83. «Чинари». 





Конкурсное произведение 83. "Чинари"

Развесёлое времечко нэпа
разлилось от зари до зари,
и коптили свинцовое небо
керосинками строф чинари.
Дом печати на речке Фонтанке
стал оплотом для «левых» искусств
в ленинградской шальной лихоманке,
на изломе теорий и чувств.
Здесь такие случались спектакли –
Аристотель вертелся в гробу –
гексаграммы, кресты и пентакли
проступали на мраморном лбу.

Среди воплей, проклятий и стонов
погляди и вперёд, и назад:
восстаёт одиозный Свистонов,
и Лодейников шествует в ад,
Топорышкин спешит на охоту
на безумных волков и слонов,
получает стабильную квоту
от сирен городских Иванов.
И берут рубежи и редуты,
как заснеженный сад – снегири,
пресловутые обэриуты,
а иначе сказать, чинари.

Очень скоро треклятое время
разольётся, как мутный кисель,
петел клюнет в висок или в темя –
и живыми вернутся не все.
Сигануть бы в Атлантику с пирса,
если дома не видно ни зги,
и лишь смесь кокаина и спирта
прочищает глаза и мозги.
И звезды предрассветной чинарик
золотится на склоне зари
в час, когда попадают на нары
ни за что ни про что чинари.

Имя автора произведения будет объявлено в Итоговом протоколе конкурса 31 декабря 2019 года в 23:59 по Москве.

cicera_pustaja_tonkaja


Стихотворение с ясным и лаконичным, «акмеистическим» звучанием. Возможно, у него и у «Исчезнувшим в пустынях» один автор — такая закралась мысль в процессе прочтения.

Ёмкая, предметная образность: «И коптили свинцовое небо // Керосинками строф чинари». Парой строк  передаётся дух времени и места, перед глазами сразу возникает низкое нахлобученное небо недавнего Петрограда, теперь Ленинграда (сколько обречённости и тяжести в самом этом эпитете — «свинцовое»! и до чего же он здесь уместен, этот свинец, вбиваемый в затылки в таком количестве, что хватило бы облицевать небо!). И это вот мрачное небо коптят «керосинки строф». Отличная же контекстная метафора! Тусклый, неверный, колеблемый сквозняками, чадящий — но всё же свет. Его отблески подсвечивают свинцовое недоброе небо, как зарницы.

Тревожный, гнетущий городской пейзаж; «развесёлое времечко» как бесконечный канун «треклятого»; «шальная лихоманка на изломе теорий и чувств», истерия в умах желающих надышаться/ намыслиться/ наобъединяться перед смертью (или перед «нарами», что есть растянутый и оттого лишь ещё более мучительный ее вариант).

Стихотворение имеет стройную, прочную структуру— если это называется «сконструировано», то да, оно сконструировано, но мне не приходит в голову поставить это автору не в заслугу, а в упрёк. Наоборот, в моих глазах это безусловный плюс. Рифмы точные, при этом нет ни одной, что раздражала бы своей банальностью, избитостью или притянутостью за уши. Напротив: ощущение естественности речи не оставляет на протяжении всего текста. И эта естественность вкупе с динамикой, с напором рассказывания, с какой-то сдавленной агрессией иронии, что ли, — всё это преумножает удельный вес сообщения, заложенного здесь.

Не могу согласиться ни с Доктором, назвавшим стихотворение агиткой и приписавшим ему плакатность и бронебойность, ни с Олегом Бабиновым, назвавшим его конструктом в уничижительном смысле, то есть, имея в виду, что это нечто искусственное, придуманное. Может, оно и придуманное, но тут надо учитывать, что для авторов такого условно «акмеистического» склада иной способ создания стихов и невозможен: они строят стихи, выводят как формулы, выверяют каждую деталь. Словесный сумбур и невнятица — не их конёк.

Автор такого склада — раб формы. Здесь это проявляется в том, что «керосиновый» пейзаж в начале стихотворения закольцован «чинариком предрассветной звёзды» в конце, и эта милая предсказуемость стиля даже вызывает улыбку. Но добрую. Чем, конце концов, плох приём закольцовки? Тем, что стар, как мир? Так себе недостаток.

Если уж говорить о минусах текста, к ним я отнесла бы несколько навязчивую тавтологичность: проклятья, треклятый, пресловутые... не много ли на одно стихотворение? Да ещё рядом с шальной лихоманкой и мутным киселем.
Но это так, незначительные мелочи.

Из двух стихов, которые, как я думаю, принадлежат перу одного автора (а в итоге всё равно выяснится, что — разным), я бы отдала предпочтение «Чинарям», хотя в «Исчезнувшим...» есть и роскошные «бедуины в будёновках звездных», и Нил, впадающий в Балтийское море, и много чего ещё. «Чинари» гораздо более современны, даже по интонации. У них серебряновековые акмеистические корни — но в кроне отчётливо шелестит магический реализм.


cicera_IMHO

.