Когда иссякнет жизненный ресурс...

Когда иссякнет жизненный ресурс,
А датчик топлива мигнёт кровавым глазом,
Ты в тему эту врубишься не сразу.
Инерционно, не меняя курс,
Летишь на бешеной и, подавляя страх,
Твердишь, что «тормоза и полный привод»
Ещё какой-то временной период,
Потом слегка поюзит, ну и ... Трах!
Стоишь – молчишь, почти прозрачным став,
По щиколотку в серебре дороги,
А рядом ночь, цепляя ветки рогом,
Жуёт лениво терпкий запах трав.
К утру напьётся молока земля,
И тело у тебя почти растает,
А из тумана лисьими хвостами
Взмахнут и вновь застынут тополя.
Растаскивает ветер по слоям
Твой новый облик звонко-паутинный,
Чтоб не испортить красоты картины
Искусственным, усталым, глупым «Я».
А всё, что знал, зачитано до дыр,
Но держится на тонкой нитке веры,
И, в день последний, будто в самый первый,
Ты вдруг откроешь, как прекрасен мир.

* * *

В каком-то N-ске третий день подряд
Так лупит дождь остервенело-дробно,
Что думаешь, наверное подобный
Потомка Сифа гнал на Арарат.

Работа «дворников» стремительна к нулю.
И вот сидишь, оглохнув и ослепнув,
В одном из сотни тысяч автосклепов,
Поцокивая ногтем по рулю.

И сети нет, и радио бубнит.
Погода издевается над всеми.
Злым поцелуем мёртвый лист осенний
На лобовое липнет. Синий кит

Раздутой ветром тучи жрёт планктон
Птиц заполошных, льёт на город влагу.
Попрятались под крыши, бедолаги.
Прощально пискнув, умер телефон.

Не знаю, как там было с этим встарь,
Какие были там у них порядки,
Но подключаю телефон к зарядке,
Вот вдруг ковчег? А недоступна тварь.

* * *

Как случается первый снег,
Так случилось тебе присниться мне.
Я тебя отберу у всех,
Запетляю следы лисицею.
Город–самый дремучий бор.
Словно кошка дитя незрячее,
Словно золото ловкий вор,
Там надёжно добычу спрячу я.
Ты попался, как птица в клеть,
Но сторицей тебе восполнится
Буду рядом всегда сидеть
Добровольной твоей невольницей
До последних моих минут –
Сколько б ни было мне их выдано–
Словно воздух, тебя вдохну,
Я вдохну тебя и... не выдохну.