Век

Прохудился домишко. Крыша выстлана мхом,
Запах трав и винишка, что прокисло давно...
Ни забора, ни стайки – лебеда и латук,
Да, окно подпирает дряхлой яблони сук.

Прячет старость седую от протяжных дождей,
И как будто простуду переносит капель.
Май целует наличник. Что не выльет – допьёт,
Аист крышу починит, вновь, на радость её.

И откроется сердцем – заалеет герань.
Пальцем землю проверит – поливала вчера...
Радость нянчить живое! Хоть не видит совсем,
Но рукою погладит бок бревенчатых стен.

Каждый день – суматоха: каша, печка, дрова...
В гости ждёт только Бога, да и то не всегда.
А умается – сядет, руки сложит в горсти
И по пальцам считает, сколько лет попустил.

Не дождётся немного звездопада ночей,
И фиалкою тихой замолчит у свечей.
Воду выплескай в бане до хрусталевых струй,
Только смерть не обманешь, хоть целуй, не целуй...

Ливень тихо бормочет

Ливень тихо бормочет,
словно в телике Вести.
Громыхнёт – перекрестит
окна – вяло, разочек...
Батя снова приложит
губы к сальной бутылке,
и читает, напившись,
чистоглазого Рильке.

Даже в профиль – похоже.

Это осень взыграла –
слёзы сохнут повсюду...
Вилка молнией к блюду –
ловит лодочку сала.
А в глазах-недомогах,
не тоска, а тоскище.
Этой осенью нищей
что-то выпало много
и дождей, и проклятий –
вот и тянет на строчки.
Боль расставит все точки...

Жизнь из точек, да, батя?

Дульсинея

У нашей Дуси дел всегда «по горло».
Спешит на поле – это наперёд!
Наловит в банку гусениц-дурёх!
И кормит их то листиком, то мёдом.

Ей в детстве рассказали: за колхозом
звезда упала – эдакий реликт –
ба-бах на мириады нимфалид.
Здесь, на земле, они учились ползать...
А Дуся тоже с детства инвалид.

Бывало, на завалинке вечерней
всё смотрит в небо – звёзды далеки...
Глаза болят, но пальцем не с руки
искать дыру средь звёзд – судьбы чернее.

Чтоб легче было – вычертит квадраты,
их просто называет – Раз, Два, Три...
На небе столько звёзд, как сил внутри,
хотя съедают силы «супостаты».

Пора кормить своих пушистых бестий.
Бочком встаёт, сметая «звёздну пыль».
Потом расскажет – дедушка Имиль
нашёл, с горох, мельчайшее созвездье...

Назвал его красиво – Дульсинея!
А Дусенька теперь, чуть свет – ползёт,
показывая куколкам полёт
и крылышки торчащие на клее...