Литературные обозреватели портала на "Кубке Мира по русской поэзии - 2020" Петра (Татьяна) Калугина (П.К.) и Юлия Малыгина (Ю.М.) о конкурсных произведениях с 161 по 180.
Встреча девятая
О конкурсных произведениях с 161 по 180
ЮМ:
Недавно прошёл круглый стол критиков на тему жёсткости и дерзости, но меня в нем заинтересовало всего одно — что война «верлибристов» и «силлаботоников» ещё не окончена и то тут, то там полыхают сигнальные костры. Много лет прошло, уже не кажутся чем-то необычным стихи Геннадия Алексеева, Ксении Некрасовой, Владимира Бурича и Вячеслава Куприянова, а — ишь ты, поди ж ты.
Меня в этой войнушке всегда удивляло даже не то, что воюющие стороны не сильно знакомы со стихами друг друга (кстати, удивительно, но одна из сторон всё же лучше «в материале» — те самые «верлибристы»), а то, что столько лет ведётся спор о ритмике. Прямо война алой и белой розы, а не литературный процесс.
И вот, что меня удивляет, есть ещё много вариантов спора — метафора и метонимия, нарратив и лирика, «тёмные и ясные» стихи (по Гаспарову) — а всё «верлибр» да «силлаботоника». Прямо как в одном стихотворении из этой двадцатки: «никогда такое не надоест».
Что скажешь ты об этом, Таня, и как в этой двухпартийной системе находиться тем, кто занимает центристскую позицию?
ПК:
Мне трудно представить, что «поэтическое самоопределение» может столкнуть лбами двух и более людей, пишущих поэтические тексты. Если это происходит, значит, людям просто делать нечего.
Я могу рассказать только о себе. Почему я не пишу верлибров.
В классическом рифмовании есть что-то от «игры в бисер». Ты ставишь себе задачку, или она сама возникает в виде одной-двух готовых строк, иногда двух-трех слов, в общем, какого-то небольшого фрагмента текста. Текста, которого еще нет и который нужно «добыть». Подспудно запускается программка по решению этой задачи. Сотня миллионов обезьянок, орудуя лапками на сверхскорости, подбирают к уже имеющемуся фрагменту — единственные слова. Единственно возможные в каждом конкретном случае.
В этой программе большое значение имеют рифма и размер: они помогают определить, то ли слово найдено. Если слово не встает или не рифмуется, то это не то слово, надо взять другое.
Рифма и размер в этом смысле — незаменимое подспорье, структорообразующая основа, на которой всё держится.
У верлибристов такого подпорья нет. Ничто не подскажет им, насколько «единственно» найденное слово. Ни рифма, ни размер для встройки в текст этого слова не являются критериями.
Поэтому верлибрист, по моему представлению, часто действует наугад, и на всякий случай вставляет еще одно слово, подкрепляющее первое, и еще, и пять взаимо-укрепляющих тавтологичных строк друг за другом... и так он может потерять чувство меры и «налепить» вокруг исходного фрагмента слишком много всего.
В общем, минус верлибра в том, что нет «формы», которая обязывала бы хоть к чему-то, и текст может стать неуправляемым.
Написать верлибр для таких «формалистов», как я, это всё равно что сварить кастрюльку супа, но без кастрюльки. (Привет, Елена Наильевна!)
Некий объем супа, повисший в воздухе над плитой... Бр-р, лучше даже не представлять.
Но всё это не мешает мне восхищаться виртуозными мастерами верлибра и их умением готовить прекрасные блюда, не используя кухонной утвари.
Конкурсное произведение 161. "Сезам"
ЮМ:
Если прошлая двадцатка открывалась заявкой на метафизику, то нынешняя открывается заявкой на красоту.
И эта красота выдерживается на всём протяжении текста, ощущение, что каждое слово в нём ожидаемо, оно как будто слишком на своём месте, как будто текст стремится к правильности.
Но я за что всегда борюсь, подтрунивая над ЛИТО, за жизнь в тексте, за естественное движение ткани, за зазоры между словами, но не дыры между ними.
Мне не хватило субъекта за этим большим полотном, давайте посмотрим, что относится к нему, точнее — к ней:
«Алтынай, не твои ль глаза»
«Отворяется твой сезам, / пробуждая желанья джиннов»
«И колючки в глазах твоих / Расцветают, скрывая иглы.»
«Наполняется твой кувшин / Предвкушением жизни новой.»
«Пропадаешь и ты сама, / Возвращаясь к цветенью мака»
Насколько я поняла, в финале рождается ребёнок от джиннов у Алтынай.
Очень диетическое стихотворение.
ПК:
Стихотворение столь же тонко-ажурное, прозрачное стрекозьей вёрткой прозрачностью, сколь и насыщенное плотно-чувственной эротической энергетикой. Эротика в нем — главное, вокруг нее всё лепится, делая вид, что — вокруг красивой легенды о чертополохе.
Может, она и есть, такая легенда, а может, выдумана автором, не суть.
Для меня суть свелась к преодолению собственных «предвзятостей»: могу ли я видеть поэзию там, где слова фактически переходят черту пристойности; там, где еще немного — и порно, и каме́дь двусмысленности, и даже без «еще немного», даже просто — она самая. Комедия положений.
Где кумыса живой бальзам
Льют во чрева больших кувшинов.
Отворяется твой сезам,
Пробуждая желанья джиннов.
Можно это «застебать» и перевести в разряд анекдотов, а можно — пойти другим путём и вспомнить, например, такие строки:
Я выжил из ума, я — выживший, в итоге.
Скажу тебе: «Изюм» и ты — раздвинешь ноги.
Скажу: «Забудь язык и выучи шиповник,
покуда я в тебе — ребенок и любовник...»
(А.Кабанов)
Там — раздвинешь ноги и шиповник-изюм, здесь — «сезам, откройся» и чертополох, и почему, собственно, в одном случае это высокая поэзия, а в другом — сомнительно, смешно от «сезама» в значение женского лона, раскрывающегося для плотской любви?
Смешное здесь если и есть, то оно полностью снимается, нивелируется красотой исполнения. И перед нами в итоге не анекдот, а прекрасный «миф», запечатлённый в лирике.
Миф или псевдо-миф, авторская стилизация под миф.
Многих комментаторов разочаровала концовка, но, позвольте, именно она собирает текст и придаёт возвышенный, легендарный смысл всему произошедшему между джинном и Алтынай. Чертополох, магическое растение, стоящее на страже между мирами и «отгоняющее чертей» (а именно такой силой обладает чертополох) — это дитя любви джинна и человека.
Искала в сети легенду про чертополох, что-нибудь именно казахское или киргизское, но нашла — шотландское. Что интересно, тоже связанное с криком («крик рожденья чертополоха» у автора).
«Чертополох — символ Шотландии. Шотландцы считают его своим хранители. Согласно легенде, когда во второй половине XIII века норвежские викинги хотели бесшумно, под покровом ночи, их атаковать, один из викингов наступил на этот цветок босой ногой и закричал. Этот крик разбудил шотландцев и они смогли отбиться».
Не знаю, что связано с чертополохом у киргизов. Не нашла. Надеюсь, автор в свое время расскажет...
А пока — за отважную, ярко-чувственную, удержавшуюся на грани эротику — три розы.
Вопрос от Доктора:
Нет ощущения, что евнух рассказывает скопцу про любовь?
Конкурсное произведение 162. "О скалах"
ПК:
Какой интересный калейдоскоп совпадений с предыдущим текстом! Там — балетная стрекоза, тут — балет снежинок, там — ирбис, снежный барс, тут — йети, снежный человек, там — джинн, тут –– атлант, там маки и тут маки, там легенда и тут легенда. И даже изюм есть: там кабановский, тут измирский.
Но вот чего в стихотворении «О скалах» нет, так это лёгкости, изящества подачи, эффекта воздуха — той самой прозрачности, сказать о которой само запросилось на язык при разборе «Сезама».
Здесь — монументальность, уклон в лиро-эпику, в гомеровскую строку.
Скоро везде запылал разрушительный бой истребленья.
Страшно гремел всемогущий отец людей и бессмертных
С неба; внизу колебал Посейдон необъятную землю;
Горы тряслись; от подошвы богатой потоками Иды
Все до вершины её и Пергам с кораблями дрожало.
Таким слогом хорошо писать о подвигах героев и богов, но так ли он хорош для описания природы? Да, в тексте речь о масштабном, величественном, и — вероятно — это и призван передать избранный автором «монументальный» размер. Но решена ли поставленная задача? Для меня как читателя — нет.
Плоские, тяжёлые строки движутся относительно друг друга как жернова, перемалывая и удачные образы, и не очень.
Вечность за вечностью бродящий по кругу балет снежинок — отлично.
«Болтая, болтаясь в кошмарном коктейле рой глыб заменяет измирский изюм» — какой-то трудно представимый коктейль с изюмом и «болтающими» глыбами (с кем глыбы болтают — с изюмом? почему нельзя было ограничиться одним деепричастием «болтаясь»?)
Дальше можно разбирать построчно, а можно не разбирать, вывод один: образность громоздкая, при этом шаткая и рыхлая одновременно, «болтается глыбами» в коктейле строф.
Но в поэтическом мышлении автору не откажешь — оно есть, да еще какое! Нужно только немного его укротить и выездить.
ЮМ:
Любопытное дело — лексика стихотворения вовсю намекает на то, что это «потоковое письмо», а вот синтаксис говорит, что это письмо осознанное.
Поверю синтаксису и постараюсь свидетельствовать в пользу стихотворения, и это очень трудно, надо признаться.
А если свидетельствовать в пользу стихотворения, то финальное «в отпуску» — это не недослышанность, а свидетельство того, что это какая-то форма иронии. Просто очень громоздкая, как точно подметила моя коллега — «монументальная».
Вопрос от Доктора:
Хороший тренинг по воспитанию в читателе терпения?
Конкурсное произведение 163. "Уруру"
ЮМ:
А вот и стихотворение из числа тех, что я раскрашиваю, чтобы проследить рисунок. Таня, помнишь, я тебе его присылала?
Так вот, что я тут (там?) нараскрашивала:
12 стихов отдано под описание того, как взойдёт звезда ковид. Но описание это слишком общее, если вытащить из него ярчайшее «звезда ковид», то в этих строках ничего интересного не останется, ничего, по чему можно было бы понять, что да, это она — «звезда ковид». Как будто стихотворение увлеклось мистикой в ущерб остальному.
А потом, на мой взгляд, появилось описание бессилия.
Буквально вчера поздравляла свою преподавательницу с днём рождения, спрашивала, как у них там в Курске. Ой, говорит, Юля, у нас даже градусник не купить, но у меня много витамина С на спирту. И смеётся. И это особое состояние: как люди наши приняли пандемию. Как будто бессмертные.
Ну и окончание совсем не понимаю, как пришито, ничто его не предвещает.
Это какое-то слишком общее «мы», совсем не похожее на «мы» групповое или «мы» общенациональное или даже наднациональное.
Я имею ввиду идею русской соборности, при изложении которой С. Франк сформулировал сущность мировоззрения, которое он назвал русской «мы-философией»:
«Мы» мыслится не как внешний, лишь позднее образовавшийся синтез, объединение нескольких «я» или «ты», а как их первичное, неразложимое единство, из лона которого произрастает «я» и благодаря которому оно только и становится возможным ...»
(С. Франк 1926)
И обращение к звезде из стихотворения А. С. Пушкина «К Чаадаеву» как-то не убеждает. Понятно желание и устремление стихотворения и очень обидно за нереализованность.
ПК:
Отличное стихотворение, одно из лучших #проковид. Я, когда его увидела, даже свое вешать не стала, давно приготовленное, на ту же тему.
Молодец, автор, браво!
И «звезда ковид», и «половины лиц», и архангел–провозвестник апокалипсиса в виде летучей мыши, этакий вампирчик с рупором — всё здорово, всё классно.
Вторая половина глянулась меньше, там всё не по моей части — домотканное да посконное, да петел ситцевый в шляпе Боярского, да «крюки и знамена» крестиком на пяльцах... а то ли гладью... плохо разбираюсь.
Но мне и первой части хватило, плюс убедительная концовка.
Одну розу дарю.
Вопрос от Доктора:
И где, собственно, Столетов?
Конкурсное произведение 164. "У реки"
ПК:
Я вот так и не поняла, которое из вёсел сломалось — то, которое везло, или которое было везомым? Это принципиально важный момент, без него нам дальше не продвинуться...
ЮМ:
Каламбурит стихотворение вовсю, тут тебе и «весло везло» / «и там веслу не повезло», и «на зад другого ишака / назад сдававшего слегка» — может и несложно, но для поддержки заявки — почему бы и нет.
А дальше как будто не нашлось как развить эту заявку и стихотворение пошло по пути анекдота про Ивана-дурака, нет, не тот, где «один сломал, а другой потерял», а тот, где он отправил шарик за другим, а когда тот не вернулся, то и третий шарик отправил за ними. Это старый мотив, на самом деле, вот это безрассудное действие, на которое нет однозначного ответа «зачем?»
Ну, может из этой истории мог быть и другой выход, а может этого и не планировалось.
Вопрос от Доктора:
Ну, жалко же Пахома, не? И стеб не так плох?
Конкурсное произведение 165. "Рассказ ветерана"
ЮМ:
Для меня стихотворение стало искренним рассказом, достаточно честным, рассказом из точки когда накипело, а слова какие-то неловкие, хрупкие и говорится не то, что заявляется.
Иногда честность выглядит надуманной: «За пятёру было — и нар, и стенок. / Стали поры глубже, серей оттенок. / И плевать на мёрзлую Колыму». Что это за поры? Что за «серей оттенок»? Кто из тех, кто попадал на Колыму, заботился о коже? Как-то уже здесь стихотворение выходит из материала и сразу понимаешь, что рассказчик внешний, удалённый от ситуации, рассказывающий наотмашь, общё, пытаясь описать близкого человека, очень сильного духом.
Но в самом конце появляется усмешка, тоже наотмашь — «показали в телеке заграницу. / Никогда такое не надоест.»
И это наотмашь очень спорит с концовкой, там тот же рассказчик, очень отстранённый. Как-то на одной ноте всё стихотворение прошло, как будто его перехлёстывают эмоции и оно пытается и справится с ними, и рассказать придуманную историю-заклинание.
Таня, что скажешь, о прекраснейший разборщик любого повествования?
ПК:
И совсем я не люблю повествования разбирать, мне бы лучше кусок хорошего смачного магического реализма, сдобренного метафизикой, украшенного абсурдинкой и еще чем-нибудь этаким, чему и названия сразу не подберешь.
Но вернемся к нашему тексту. У меня он вызвал чувство неловкости; не везде, местами, но мест этих оказалось достаточно, чтобы «убить» для меня сей текст.
Про одно из них ты уже сказала. Поры. Озабоченность бывшего узника ГУЛАГа глубиной пор...
Скорее всего, здесь должны были быть «морщины», которые просто не легли в размер. Морщины здесь смотрелись бы не так странно и неуместно.
Второй вопиюще недостоверный штрих:
Привыкаешь — в хате всего навалом.
Можно жить на зоне лесоповалом.
О какой такой хате идет речь? Зэки жили в бараках, спали на шконках, а кто и под ними. «Хатой» барак никто не называл, никогда: я много литературы прочитала о жизни заключённых в лагерях, и художественной, и документальной. Психологически человек не мог называть «хатой» (домом, по сути) место, где он по принуждению находился, страдал, подвергался унижениям и истязаниям.
Даже «блатные» не жили в отдельных, хоть сколько-нибудь напоминающих нормальное человеческое жильё, помещениях, не говоря уже о «бытовиках» и «политических». А дед лир.героя — политический, в лагере «за троцкизм».
Дальше.
Комиссован. С группой отправлен в Нижний.
По партийной. Что же, поможем ближним.
Очень сомнительно, чтобы недавнего з/к, «троцкиста», хоть и прощённого, да к тому ж горемыку-инвалида без руки отправили куда-либо «по партийной части». Ну просто вот очень сомнительно.
Чем дальше, тем более крепнет мой скепсис по отношению к тексту.
А окончательно добивает меня вот этот пассаж:
Дед бы мог всё это сказать наверно,
но не выжил в проклятом 41-ом,
он в земле и, вроде, в том нет вреда.
Он в земле, и в том нет вреда (!) ... Вроде (!)
Это я привела самые неприятные для меня моменты. Но есть еще и другие, которые можно назвать «мутными». Непонятными.
Но стучал козёл колесом по шпалам —
аж столбом в вагоне стояла пыль.
Какой козёл? Стрелочник? Или автомобиль ГАЗ-69, называемый в народе «козлом»? «Козёл» так стучал по шпалам колесом, что в вагоне стояла пыль? Даже если представить, что это возможно, то «козлу» и вагону с зэками нужно находиться в одном и том же месте на рельсах-шпалах одновременно.
Может быть, вагон прицепили к ГАЗику, ГАЗик поставили на рельсы — и таким образом этапировали заключённых?
/вот, Таня, хотела абсурдинки — держи! картина маслом, «Колымский этап»/
В общем, я всё уже перебрала, запас фантазии иссяк. Если кто-нибудь представляет и может объяснить, о чем здесь речь, отзовитесь, пожалуйста. Валентин Емелин?..
Дальше: за что «снимали с этапа», за что корил «сухопарый спутник»? Совершенно мутные пятна, нечто упомянуто — но не проговорено. Тогда зачем?..
Память/ черепа мять — рифма-вишенка, достойная этого «пирога».
Вопрос от Доктора:
«война в крыму, все в дыму, ничего не видно»?
Конкурсное произведение 166. «Айлавью»
ПК:
Автор жжёт, креативит, и всё б неплохо, да вот совершенно не воз-действенно, «не работает».
Если это замыслено как суггестивная поэзия, то за какие струны она задевает, какие эмоции вызывает? Может, у кого-то от этих строк что-то ёкнуло-отозвалось, не знаю. У меня лично всё глухо.
Только кони под венцом почему-то понравились. Почему и чем — пока не разобралась. Может, это те самые кони-кони-кони, которые сидели на балконе, чай пили, ложки били (привет из детства)?
Не знаю, в общем.
Остаётся сказать словами Марины Чирковой: что-то в этом есть...
ЮМ:
А мне очень нравится эта история своей неожиданностью, вот так играючи перед нами предстаёт человек метамодерна — не сразу поймёшь, где он находится и что есть такое, робот или человек?
«из-за острова на стрежень ходят кони под венцом» — «Из-за острова на стрежень / На простор речной волны..» (Д. Садовников)
«на какие испытанья я героя обреку?» — «Какие испытания ждали главного героя имярек в великом произведении великого писателя?» (тема любого школьного сочинения)
«соберу вязанку стрел» — «— А вы возьмите по стреле, натяните свои тугие луки и пустите стрелы в разные стороны. Где стрела упадет — там и сватайтесь» (Сказка о Царевне-лягушке)
Вот эта склейка из обломков песен, иронии, традиции, современности — все признаки налицо. В памяти возникает «Сказ о Федоте-стрельце», но здесь всё же и уровень иронии другой, и субъект другой, и рассказчик — но оно и понятно, время изменилось.
Если рассматривать только сюжет, то он так же оригинален и соответствует форме — это о компьютерной игре, такой, где ещё квадратиками всё, пикселями (чуть не сказала — нубиками).
Малый восторг — !
Вопрос от Доктора:
А давайте поговорим о розовых слонах, например?
Конкурсное произведение 167. "Пропасть"
ЮМ:
Мне очень нравится, как реализованы первые две строки, они великолепны, потому что из-за второй строки «что» становятся почти субъектами, потому что хоть и «вытянувшись» — обещание одушевления, но уже «как спицы» это обещание отвергает.
И появляется «мне», а всё заканчивается «кто то»; и есть во всём этом слишком большая неопределённость, которая закрыла собой полностью мерцание «что» между служебной и самостоятельной частью речи, между неопределённостью и одушевлённостью. Очень жаль как-то эту неопределённость.
Таня, а что ты видишь в этих восьми строках?
ПК:
А вижу я, как в чашке с кофейной гущей, — вдову со спицами, чью-то голову, прорубь, и... что-то непонятное... кажется, совершенство.
Нет, кажется, даже двух вдов — «твою» и «мою».
Они что-то делают с мыслями, но что именно — ускользает от моего понимания. Возможно, вяжут их на спицах, двигаясь в этом вязании навстречу друг другу.
Ясно вижу: в первой строфе есть прорубь, во второй — пропасть. Возможно, это две исходные точки, из которых начинается их встречное сближение.
И еще вижу, что автор решал (и решил, для себя) некую творческую задачу, но поскольку его мышление устроено очень своеобразно, мне не удалось оценить изящества и элегантности решения. Могу оценить только его лаконизм.
Вопрос от Доктора:
Поможет ли дефис — соединить края этой пропасти?
Конкурсное произведение 168. "Е.Р. и А.Р."
ПК:
Забавная штука: некоторых живых людей Википедия «не замечает», а литературных персонажей при этом описывает как реально живущих (живших).
Родион Раскольников.
Пол — мужской,
возраст — 23,
дата рождения — около 1840-х гг (предположительно 1843),
дата смерти — неизвестно,
отец — Роман Раскольников, мать — Пульхерия Александровна, сестра — Авдотья Романовна.
Это я всё к тому, что далековато всё-таки разнесены во времени РРР и революционная Ленка в красной косынке и кожане. Внучкой она ему еще может приходиться, но дочерью представить трудно.
Другой вопрос, что дочерью в буквальном смысле ее и не надо представлять. «Дочь» она исключительно в смысле фигуральном. Как «анархия — мать порядка». Ленка-Революция — дочь... чего-то, что олицетворяет собой РРР (желания возвысится над «дрожащей тварностью» в себе, если коротко и не вдаваясь в рефлексии).
Тётка Дуня — тоже «фигура», она олицетворяет обывательщину, «мещанство», у нее зеркала и паркет, герань и фикус; она боится приходов Ленки-племянницы, которая «кашляет кровью // явью навью и правью а главное новью».
в портупее кожанке
косынке алой
пахнет громко и резко
махоркой и водкой
говорит через дым
люблю ставить к стенке
бывших маминых зайчиков
ёпта-селедка
Весь этот театр харАктерных масок на сцене истории подан намеренно броско, аляпо, резко. В стилистике закрытых «тематических» вечеринок, какими их изображают в кино.
Ленка — «ряженая» и жутко достоверная одновременно. Особенно это ее подмигивающе-заговорщицкое «не боись» в конце, и эти ее «мамины зайчики у стенки»...
А взять начало! Классовая вражда и нетерпимость в растительно-цветочных метафорах!
запах герани дразнит кровью
листья фикуса мертвые
восковые
И дальше всё только с нажимом, преувеличенно, выпукло, «как в кино».
Избрав эти средства, автор использует их максимально эффективно, палИт в цель — и все слова ложатся точно в яблочко, в десятку.
«В цель? а в чем же цель? — спросит дотошный читатель. — Спиритический сеанс с демоном Революции прошлого века и его родителями из позапрошлого?»
А вот и нет. Ни за что бы не догадалась, если принялась бы сама гадать.
К счастью, под текстом отметился сам автор, и вот что он пишет:
«Образ С.М. /Сонечки Мармеладовой/ всегда был для меня эдаким "камешком в ботинке"...)) Всепрощение, жертвенность, доведенная до абсолюта. Где же другая сторона медали? Как она могла бы проявить себя? И тут всплывает еще одна, важная для меня, тема. Взаимодействие "мать и дочь". Могло бы то, что в С.М. задавлено, отсутствует, как-то проявиться в дочери? Как? Может быть, вот так?»
Так или сяк, или еще вот эдак, а стихотворение заслуживает три розы, это уж по-любому!
ЮМ:
Ох, а мне из всего стихотворения только первая строка и нравится — «запах герани дразнит кровью». Для меня навсегда герань связана не столько с мещанским бытом, сколько со стихами Георгия Иванова (да, я посмотрела в корпусе, много у кого есть герань в стихах и как символ мещанского — тоже да), но собственные идеи и идейки всегда милее же.
О расставаньи на мосту
И о костре в ночном тумане
Вздохнул. А на окне в цвету
Такие яркие герани.
[Г. В. Иванов. «О расставаньи на мосту...» (1921)]
А дальше начинается действие, с которым я не согласна мировоззренчески, но да, не все любят Достоевского и многим (о, удивительно) он даже противен.
И стихотворение будто предъявляет Достоевскому (ну, не человеку, писателю) — «не тех ты любил и живописал, мил человек, гляди, что они творят».
«она кашляет кровью / явью навью и правью а главное новью» — по-моему, «явь, навь и правь» — современное изобретение, не уверена, что во времена революции эти понятия были в ходу, но не сильна в этом вопросе. А может на то и намёк у автора, который своим комментарием говорит, что всё здесь не просто так.
И если всё свидетельствовать в пользу стихотворения, то оно любопытное и хорошо написанное, но мировоззренчески мы с ним расходимся.
Вопрос от Доктора:
Доктор, как бы, и не против, но...
Ведь заряженное «ружжо на стенке» — так и не выстрелило?
Конкурсное произведение 169. "Твари"
ЮМ:
Вот это креатив — забористый такой, со знанием дела — где / как / что так распределить, чтобы зритель не заскучал.
Но не покидает ощущение, что это всё не всерьёз. Хорош тот абсурд, в котором всё происходит всерьёз и ирония добавляется уже только после того, как всё случилось, а не задолго до написания. Как и хорош тот актёр, который играет в комедии всерьёз — именно тогда мы и смеёмся, самое сложное для актёра — играть комедию, потому что из состояния «всерьёз проживать комедию» гораздо легче выпасть, чем из состояния «всерьёз проживать трагедию».
Продолжая кофейную тему, заданную Таней:
Просишь машину сделать тебе двойной крема, а она делает-делает, а потом замолкает, и начинается: залей воду, очисти поддон, промой, засыпь кофе — и думаешь: «ну что за напасть, ведь не хватило же совсем чуть-чуть». А с другой стороны — всё равно же все эти действия делать, никуда не денешься.
И от стихотворения такие же ощущения.
Как почвенник не могу не отметить, что в строфе про пожирание мужей произошло отторжение формы, то самое выпадение актёра из комедии, что не сразу понимаешь, почему «носатая копчёного», строфа просто пролетает мимо и раза с третьего доходит, что это потому что он курильщик был. Ну, такое.
ПК:
А вот я что-то именно заскучала на этом «креативе забористом», устроенном так, «чтобы зритель не заскучал».
Затянувшаяся потешка имеет свойство перетекать из потешки в колыбельную )
Но для колыбельной она слишком страшненькая, с зомби в конце. Не стала бы я такое детям на ночь...
Вопрос от Доктора:
Пожалуй — жесткости бы добавить?
Я бы посоветовал нунчаки и второй тур — для хайпа на этом шоу.
Конкурсное произведение 170. "Мурмурмур"
ПК:
«Хароновирус», интересное изобретение, зачётное.
Разноласый — пёстрый, рябый, перепелёсый, тоже ничего себе словечко, спасибо автору, открывшему его для меня.
Не понравилось: двойное упоминание пандемии, для такого маленького стишка это много. (Первую «пандемию» автор обыграл, сделав из нее Пандемония, а вторую оставил в исходном виде, хотя мог бы ее обыграть тоже, например: Панда Мия. Всё ж было бы лучше).
Неловкая по звуку строчка «Царица грозная стран ВОЗ» также пошла тексту в минус.
И вот еще какую штуку заметила... Два стиха о Панде Мии в этой двадцатке. И в обоих фигурирует «петел».
«петел — ситцевый горнист» — в «Уруру», «звонкий петел» — в «Мурмурмур». Сами названия стихов тоже похожи, в обоих случаях — звукоподражание.
К чему бы это? Как думаешь, Юль?
ЮМ:
«Панда мия» — это — пять, вот что я думаю, Таня!
Ну что, если в том стихотворении, как я понимаю, речь шла о вышитых рушниках, то здесь петел — это просто петух, как говорится, «иногда петух — это просто петух». Но в целом очень похоже на диалог двух стихотворений, как будто мужчина говорит «уруру», а женщина ему отвечает «Мурмурмур».
Но это неточно)
Вопрос от Доктора:
Вчера встретил кота в ластах. Вы этому верите?
В смысле — стихотворению?
Конкурсное произведение 171. "Маятник"
ЮМ:
Мне нравится это стихотворение и прежде всего — своей начитанностью. Есть такое радикальное мнение, что абсурдистская поэзия выросла из стихов капитана Лебядкина
Жил на свете таракан,
Таракан от детства,
И потом попал в стакан
Полный мухоедства ...
- Господи, что такое?
- То есть когда летом в стакан налезут мухи, то происходит мухоедство,
всякий дурак поймёт, не перебивайте, не перебивайте, вы увидите, вы увидите ...
Пожалуйста, с начала ...
Жил на свете таракан,
Таракан от детства,
И потом попал в стакан
Полный мухоедства.
Место занял таракан,
Мухи возроптали,
Полон очень наш стакан,
К Юпитеру закричали.
Но пока у них шёл крик,
Подошёл Никифор,
Благороднейший старик ...
Тут у меня ещё не докончено, но всё равно, словами!
Никифор берёт стакан и, несмотря на крик, выплескивает в лохань всю комедию, и мух и таракана, что давно надо было сделать. Но заметьте, но заметьте, сударыня, таракан не ропщет!
Таракан не ропщет!
Что же касается до Никифора, то он изображает природу.
[Ф.М. Достоевский, «Бесы»]
Правда, здесь цитата из «Идиота» и говорить, что это намеренный намёк, не приходится, но мне приятно, что стихотворение обращается ко всей традиции абсурда, куда вполне вписывается.
А так же приятно, что лирический субъект вполне вписывается в современный контекст, где говорит о бессилии людей культуры, ставших внезапно очень маленькими людьми.
Вот и на канале «Культура» в ток-шоу одна тётенька перебивает другую, они потом говорят параллельно, Шендерович просит их хотя бы поочерёдно говорить ... на канале «Спас» разве что только такого не встретишь.
Да, крах культуры состоялся, новое нейдёт — по-моему и финал на месте, если считывать смысл именно так.
Полный восторг — !!
ПК:
А вот здесь, Юль, я с тобой впервые по-крупному не соглашусь. (И по-крупному же соглашусь, вручив стиху максимально возможное количество роз, но это позже.)
Не согласна я с тем утверждением, что это абсурдизм и что вырос он из стихов Лебядкина. Уверена, ноги этого текста, то есть все его восемь мохнатых паучьих лап, растут не оттуда.
В тексте нет и намёка на смеховое или хотя бы ироничное, вообще на «игру». Это чистой воды философская лирика, и еще сюда очень подойдет слово «метафизика», которым я в наших обзорах сильно злоупотребляла, а зря. Беспримесно печальный, тихий, кроткий философский минимализм. Философия околосмертия, данная в нескольких сдержанных, графичных (иеро-графичных) штрихах.
Оконная решётка — тонкий «маятник» паутинки — «распустившийся цветок» мёртвого паука на ней, невесомой гирькой оксюморонной...
И сам этот «иероглиф» не парит в пустоте: он встроен в еще больший объем, в некую анфиладу объемов:
цепь воздушных этажей
светом зарастёт,
словно смерть мертва уже,
да и жизнь нейдёт.
Остановка «маятника» в отведённом положении; паутинка столь легка, что может прилечь на ветер, даже на свет.
Потрясающее стихотворение.
Три розы.
Вопрос от Доктора:
Отличное наследие классических традиций.
Или Доктору привиделось?
Конкурсное произведение 172. "Междометное"
ПК:
Прочла о «пузыристых беззвучных междометьях» — и вспомнились милые моему сердцу «пузырьки» (126. «А я хотел»), и подумалось: ну надо же, ну вот ведь как... по-разному обходятся авторы с одним и тем же, казалось бы, материалом!
Текст 172 перегружен: в нем Лета в одной строфе с океаном, в нем фильтрующие жабры в одном «куплете» с птичьим языком детей. И дети разговаривают на этом языке о том, как плодятся бабочки.
Если это и было намерением автора — свести к одному цельному, светлому, «райскому» образу-знаменателю детей, рыб, птиц и насекомых, — то, на мой взгляд, воплощение этой задумки не удалось.
Закаты переписаны с дискет
на диски и загружены в систему,
и таймер в соответствующий миг
оповестит о времени начала
«оповестит о времени начала» — ошибка согласования. Оповестит о начале времени/ времён. Так правильно.
ЮМ:
Таня, а ведь ты очень права насчёт соответствия стихотворений — и меня всегда волновало: это один общий поток так распределяется или многие стихи пишутся «по следам прочитанного». Всё-таки я обещала всё трактовать в пользу стихотворения — пусть будет зачёрпывание из общего потока.
Но никакое свидетельство в пользу, никакая поэтика постапокалиптического мира не убедит меня в том, что если даже не исправлять «начала», как предлагает Таня, а представить, что «начала» — это то, что оповестит о времени в соответствующий миг таймер, появится больше поэтического смысла.
Возможно, эти стихи находятся в «слепой зоне» для меня. Хотя «лунный каравай» — классный.
И — давненько я ничего не цитировала для наращивания контекста — уцепившись за «на птичьем языке», процитирую стихотворение Данилы Давыдова:
на птичьем языке получше всё-таки,
чем с пьяною слезой, всеведущей ухмылкой,
с иронией слегка, а то и с речью пылкой -
мол, знай шесток и вякать не моги.
тех академий нет, и самозванцы явно,
но лучше всё ж, чем этот мудрый взгляд,
чем мастерство не ведать, что творят,
чем теплое чутье — где стыдно, где забавно.
косноязычье пусть, и даже пусть не то
сказали, что сказать наверное пытались,
но лучше так, они хотя б не усмехались,
хотя бы не радели за ничто
[Д.М. Давыдов, из записи на FB]
ПК:
ух, Юль... благодаря тебе разобралась. Таймер «оповестит о времени начала», то есть Время начала — это некая точка нового отсчета времени, «пришло время начала», вот о чем оповестит таймер.
Сказано, конечно, так, словно намеренно и старательно замаскировано под речевую ошибку.
Вопрос от Доктора:
Да ладно, какие вопросы. Теперь-то уже — не все ли равно: после Леты, птичьего языка и бабочек?
Конкурсное произведение 173. "Марш пограничной полосы"
ЮМ:
Нет, всё понимаю и что цинизм — способ защиты, но объясните мне кто-нибудь — кто эти безголовые, что кочуют из стихотворения в стихотворение?
ПК:
Третий «околоковидный» стих в этой двадцатке...
Увидев в тексте «корону-заразу», уже начала невольно высматривать «петела», но тут ослепительно-яркий сноп света ударил в мои глаза, и я отпрянула, и на время утратила дар зрения.
Смерть — это свет,
бьющий лучом из укола твоей ягодицы
Вот, понимаете ли... Такое дело. А вы (комментаторы) всё какую-то «Нас рать» критикуете. Тут и без рати есть над чем закручиниться...
Вопрос от Доктора:
Интересно, найдутся желающие поискать зарытую собаку?
Конкурсное произведение 174. "Эрмитажные девочки"
ПК:
«Ночь в музее» на санкт-петербургский лад.
Мне кажется, если бы автор в длину сократил, а в глубину продлил и подсветил, было бы лучше.
ЮМ:
Не могу не согласиться со своей коллегой. Как-то очень креативно и подробно, наверное это и есть «комедия положений» в мире картин.
Вопрос от Доктора:
Шальной императрицы не хватает для пикантности?
Конкурсное произведение 175. "Картинки осени"
ЮМ:
А вот и стихи, которые я приняла как-то с первого взгляда — бывает же такое!
Тут и #проковид, как любит говаривать Таня, и детали лего, и даже груши из конкурсного произведение 5. "Неспящий", а уж про картофель и вообще молчу — все запоминающиеся образы взаимодействуют в одном стихотворении и прекрасно уживаются. Даже не знаю, чем больше оно мне нравится — умением притягивать в своё поле всё подряд или своей дерзостью, но — нравится же.
Мой малый восторг — !
ПК:
А меня текст не удивил ничем, если не считать двух строк: «шило мечется в стогу» и «с головы гниет картофель».
Человечки лего могли бы порадовать, но они в этом сезоне уже были («Прошлые люди»), поэтому эффекта «свежего образа» не случилось.
Многовато проходной многозначительности:
человек глотает слово
птичку галочку и слоган
человеки смотрят вдаль
По сути, это о чем угодно и ни о чем.
Вот груши на балконе, мотоциклист с его косухой в шкафу, картофель опять же, — вот отсюда что-то могло бы возникнуть, дать ростки из этих глазков )
В настоящем виде текст кажется мне сыроватым.
Вопрос от Доктора:
ехал грека через реку
жаль что рака в речке нет
громко ль надо человеку
прокричать что он поэт?
Конкурсное произведение 176. "Растения"
ПК:
Не силлабо-тоника, но стихи.
А можно еще так сказать:
Не стихи, но поэзия. Причем поэзия отменная, с наивысшим знаком качества.
Это я к тому спору, затеянному в ленте комментариев: мол, разве это не проза?
Для меня очевидно, что это верлибр. Но я могу ошибаться. Сколько об этом разговаривали со знающими людьми, но установить чёткую вразумительную грань между верлибром и прозоидом, записанным «в столбик», пока не удалось.
Верлибр обычно относят к стихам («свободный стих» всё-таки), но я уже как-то привыкла определять его для себя как отдельный вид поэтической речи. Стихи это стихи, верлибр это верлибр.
Итак, оборотимся к тексту.
«Он читал телефонную книгу как сборник поэзии», вспомнилось откуда-то, пока я размышляла над этим текстом. А может, там было «она листала справочник по садоводству как сборник любимых стихов».
Здесь вариант такого листания, но «иллюстрации» в этом справочнике — нечто гораздо большее, чем просто ботанические картинки.
Это картинки времени, личного и уникально-поколенческого; вроде те же самые «мы», которые «жевали Love is, играли в тетрис», но это «мы» дано опосредованно, не прямо, оно словно прячется в лабиринтах цветочной оранжереи памяти, аукается с нами.
Горшочки алоэ на домашних полках и подоконниках, у кого в детстве их не было, кто их не помнит? (Впрочем, правильнее было бы сказать так: у кого в детстве их не было — тот их не помнит.)
А эти школьные декабристы, тоже на подоконниках, с видом на тёмное зимнее утро и собственное угрюмое отражение!
А еще был такой цветок со странным названием «ванька мокрый», с висящими на ветках крохотными кристалликами сахара, и как их любили все объедать — по очереди, пока остальные загораживают сластёну от глаз учительницы.
А еще такие цветы с длинными стрелами-листьями, с которых нужно было протирать пыль, когда ты «дежурный»...
Целый пласт школьных, тактильно-чувственных, экзистенциальных (не побоюсь этого слова) воспоминаний становится вдруг близок и доступен благодаря строфе о тоскующих «ссыльных» декабристах.
Дальше. «Цветы с фазенды дона Леонсио». Господи боже, автор, спасибо вам и низкий поклон за то, что не произносите напрямую «Рабыня Изаура», не суёте к носу читателя «вещицу времени», слишком уж пахучую, удушающе ароматную, намекая-приказывая: «Искать!»
Лёгкий, истончившийся аромат даже не цветов, а прихожей в нашей старой квартире. Я прихожу с прогулки, в зале работает телевизор, и я из коридора вижу расплывшееся по экрану лицо с усами... Дон Леонсио, главный злодей. Строчка автора напомнила мне — впервые за взрослую жизнь и потому как-то волнующе остро — что я побаивалась дона Леонсио, когда мне было девять.
К чему я так подробно это рассказываю, сейчас поясню.
Каждый раз, сталкиваясь с одним явлением в поэзии, удивляюсь ему как редкостному феномену, а между тем давно пора признать его закономерность.
Чем более частное, «узко-специфическое» в пределах конкретной жизни затрагивается в тексте, тем больше вероятность, что это попадёт в цель, отзовётся в читателе. Хотя, казалось бы, странно: у «узко-специфического» шансов совпасть со «значимыми частностями» читателя должно быть в разы меньше. Стихи с образностью широкого спектра должны (казалось бы) иметь преимущество перед «суженными» стихами.
Ан нет. Не имеют. Чем шире спектр, тем свет рассеяннее и слабже.
В данном случае текст — прямо-таки пучок лучей, и каждый луч направлен в определённую точку, интенсивно воздействуя на нее.
/ «точечный глубокий массаж памяти», пришло в голову/
Надеюсь, у меня еще будет возможность разобрать остальные условно-строфы этого раскидистого узколистного верлибра.
А пока — три розы.
ЮМ:
Таня, а мне сразу вспомнилось «Цикорий говорит мне будет дождь» с прошлого Кубка. И вроде бы эти стихи совершенно не похожи, но схожи — это поэзия, которая не стремится быть стихотворением; стихи, которые не хотят быть стихами.
Здесь действует отсутствующая лирическая героиня, это 100% другое пространство, которое не познать с помощью «евклидовой геометрии»)))
Признаки героини: она помнит лечебные растения с детства: алоэ, каланхоэ; знает многое о комнатных цветах, она меньше этих цветов по размеру (вы мне скажете, что «парк» — просто другое пространство и будете отчасти правы, а я просто продолжу), она солидаризируется с этой молодой женщиной, что скончалась первыми родами и в самом конце максимально близка к ней, потому что чьё имя она припоминает? Станет ли человек припоминать имя чужого человека?
Это великолепные стихи, которые кое-где рябят, но не сходят с дистанции поэтической речи.
Посмотрела в комментариях, там приводят в пример Луизу Глюк и её книгу «Дикий ирис».
На мой взгляд, разница есть и она огромна — разница в субъектах, в том, что здесь её совсем нет, мы ничего о ней не знаем, мы знаем только обстановку по перечислению растений и всё — «когда прохожу» и «вижу» — вот и всё, что мы знаем о героине. И тем не менее, мы ловко можем восстановить её портрет, ну например как это делает Таня.
Но «обезглавленные» меня уже утомили — сбилась со счёта, который это уже, только в подборке второй. В другом контексте восприму по-другому это прекрасное стихотворение.
Полный восторг — !!
Вопрос от Доктора:
Стесняюсь спросить — почем гербарий отдадите?
Конкурсное произведение 177. "Холодно в балетках уже"
ЮМ:
Хоть убейте, напоминает мне это стихотворение одну подборку с прошедшего Чемпионата — номер 295 «Лодочки».
И вопрос, который я задаю себе все дни — это намеренное обращение или так получилось? (вопрос риторический)
Как будто девочка-подросток из того стихотворения резко повзрослела, обзавелась детьми и дальше живёт увлекательную жизнь в этом. Страсть к девиациям никуда не делась — тот же мотив побега из дома, правда не от родителей, а от детей и мужа, да и с рифмами здесь попроще.
При прочтении строки «А у меня с души облетает кожка» в памяти начинает мерцать сказка про Царевну-лягушку, но она никуда не сбегала, и переместилась не по своей воле, а подчиняясь волшебной силе заклятия.
Видимо и здесь срабатывает сила, только уже привычки, и героиня отправляется в магазин — ну а дальнейшее более, чем прозрачно и в интерпретации не нуждается.
А может ли обжечь едкое и сколько в этом тексте магического реализма — спрошу у Тани.
Хотя нет, по-другому спрошу — Таня, как думаешь, как должна выглядеть постаревшая героиня из того весеннего стихотворения (если представить, что это она)?
ПК:
«Лодочки», говоришь... Ну да, лодочки, балетки, а также кеды и полукеды, есть между ними что-то общее: всё это обувь ))
/шучу-шучу, Юль, не бери в голову; просто я не помню так много стихов, как ты/
У меня проблема с этим стихотворением. Не могу отнестись к нему серьезно. Как представлю героиню, такую вот субтильную, в зябких балетках этих, — как представлю ее стоящей возле кассы и растерянно сглатывающей на вопрос «Водки вам или пива?» — так сразу смех разбирает.
А еще, вспомнилось очень давнее, и не стих вовсе, а пост (в ЖЖ еще, во как давно было! сейчас даже не гуглится), в общем, поэт Геннадий Каневский написал забавную ремарку про некоего (гипотетического) человека, лично знавшего Бродского, бывшего с ним накоротке и запанибрата, и решившего издать об этом книгу воспоминаний, и, мол, эта книга могла бы называться — «О времени и Осе Б.»
В «Балетках» похожая история. О себе и Осе Бэ.
Прогулка с Бродским, ни много ни мало.
Но — потянул ли автор такую прогулку?
Вопрос от Доктора:
«недомакбет» мценского уезда?
ПК:
или мценского подъезда, как вариант.
Конкурсное произведение 178. "Вдоль кромки"
ПК:
вдоль кромки берега реки
в закатной солнечной мороке
бредём, беспечны и легки,
и безрассудно босоноги.
оставив удаль пикника
с его сумбуром и бедламом
Вот ровно до сих пор, до «бедлама» — прекрасное было стихотворение.
А потом театральные метафоры перетянули одеяло на себя, романтичная прогулка на закате погрязла в «мизансценах», «антрепризах», «декорациях», «суфлёрах» и «режиссёрах». Театральных терминов насыпано так много, что в какой-то момент закралось сомнение — не пародирует ли автор некий текст (например, вот этот: 52. «Плодородие»).
А если пародирует, то зачем? Ведь в данном случае оригинал гораздо круче пародии, на порядок
Ближе к финалу стихотворение словно одумалось и торопливо отряхнулось от «театральщины».
в твоей руке моя рука –
невольницы или богини?
какой таинственный закат
плетёт для нас канву интриги:
на синем розовый размят
из сердцевины земляники.
и клёкот волн не заглушит
костровый треск и запах дыма,
где прорастают шалаши,
где мы навечно нелюдимы.
Но было поздно...
ЮМ:
Ой, а меня смутил даже не перебор с театральными терминами, которые вполне ожидаемы и было бы удивительно, если бы их не было, от евклидовой геометрии нелегко убежать, если уж взялся перечислять слова одного словаря — попробуй, остановись, а перебор с «безумием».
«беспечны», «безрассудно», «сумбуром», «бедламом», «в бреду», «полоумный»
И вот через раз уже читаю: «где прорастают шашлыки», чтобы хотя бы чем-нибудь поддержать этот уровень заявленного, но нереализованного «безумия».
Вопрос от Доктора:
А! Доктор знает! Там еще «возьмемся за руки друзья» в сиквеле?
Конкурсное произведение 179. "Без поводка"
ЮМ:
Это стихотворение нравится мне и не нравится одновременно — бывает же, и часто бывает.
«Давно один я и привык всё сам» — это очень прозаическая, правильно построенная строка, за которую мгновенно цепляется у меня взгляд, потому что «а я и так всегда один и ладно, и мерси».
Рассмотрю две строки, которые сообщают о том, что лирический субъект мужского рода живёт один: в случае кубкового стихотворения о герое ничего не известно, кроме того, что он «привык всё сам» (интересно, а к чему может привыкнуть в качестве «всё сам» современный здоровый мужчина?), в случае стихотворения с чемпионата — на нас дует ветер отчаянного одиночества, тому герою не нравится одиночество, он его не желает, но раз уж так вышло, то ...
Я так разбираю, чтобы разобраться самой — почему на уровне интонации мне это стихотворение нравится, а вот на уровне слов — нет.
«в обозах будней быт обузой» — о, а вот строка, устремлённая к звуку, но доходящая до каламбура, как звукового совпадения, полного или частичного, с целью вызвать комический эффект. Запланирован ли этот эффект в стихотворении, которое прямо проговаривает состояние? Видимо это как в пьесе: цыганы, медведи, танцоры и тут всё замолкает и герой вдруг говорит: «Давно один я и привык всё сам».
Но стихотворение не только прямо проговаривает, на создание декораций вокруг этого прямого говорения работает ещё и одушевление природы, которое уже вряд ли способно кого-то удивить в силу того, что слишком много восхитительных образцов. Я про «ветер подметает небеса, / как смуглый дворник из Таджикистана»; «меня, как пса, выгуливает осень».
Если всё сказано максимально прямо, то откуда эти красо́ты?
ПК:
Чем дальше в лес, тем придирчивее обзорщики... цы. Одной то не так, второй это не этак. )
Мне лично здесь не нравится, что автор в первой строфе с головой окунулся в звукопись, отдался ей безраздельно, но уже со второй строфы и до самого конца ни разу о ней не вспомнил. Поматросил и бросил, что называется. И непонятно, к чему это было, зачем?
Целых два арбуза в одной строфе мне тоже непонятны. К тому же с учётом, что стихотворение — о грибах. И об осени. Арбузный запах присущ скорее ранней весне, апрелю. (И еще корюшке, которую я тебе, Юля, пообещала, помню-помню)).
Дворник из Таджикистана... хм... Возможно, это рифма к арбузам. Русскому человеку — грибы, южному человеку — арбузы, каждому свое.
В общем и целом, текст производит впечатление очень симпатичной несуразности.
Вопрос от Доктора:
Доктор все время в подспудном ожидании аднаногой собачки в антураже осени. Почему же и на этот раз не случилось?
Конкурсное произведение 180. "Мой ангел"
ПК:
Я скажу тебе с последней прямотой: мы тьмутараканны, ангел мой.
Здесь, на мой взгляд, тот редкий случай, когда стихотворение соткано из аллюзий, но «это ничего не меняет». В том смысле, что не умаляет его достоинств как самостоятельного лирического высказывания, не переводит в лигу «игровой» поэзии, поэзии переклички и пересмешки текстов.
Отчего так? сама не знаю.
чёрный свет железных фонарей.
нам не стать ни чище, ни добрей.
«Прекрасное далёко, не будь ко мне жестоко» — звучит за кадром стихотворения детский высокий голос.
я пою, ты слышишь? я пою
на снегу, на пепле, на краю.
И здесь тоже многоголосый «греческий хор» за кадром. Выберем из поющих кого-нибудь для примера, ну, допустим, Пашу Кашина:
«Я стою — и на краю — стою, пою, — подсолнух».
«Ангел мой, поговори со мной!» — детская-народная-сетевая не то песня, не то закличка.
Ангел, звезда, кленовый лист, пение у края бездны...
Образный ряд, что называется, мама не горюй. («Клинический хорей» выбивается из этого ряда, он авторский и как раз «игровой», с ярко-выраженной иронией.)
Но чудо в том, как всё это собрано. Как непостижимым образом работает, вызывает эмоцию, чувство, ответное движение души.
Из непонятого:
но сильнее первородных нет
человечий певчий болебред.
"НЕ́ТИ (стар. и шутл.) давно отсутствует, неизвестно, где находится. Пребывать в нетях. Толковый словарь Ожегова. С.И."
Нети склоняются так: нети, нетей, нетям, нетями, нетях.
Или автор имел в виду, что никого нет сильнее каких-то «первородных», в собирательном значении, как «безупречных» из «Игры престолов»?
Не думаю, что так. Наверняка просто ошибка.
upd. А вот еще Юлина версия:
смотри, я интерпретирую так:
но сильнее первородных да
но сильнее первородных нет
но сильнее первородных слов
Может, она и права. То есть они с автором. А я —
две розы дарю.
ЮМ:
С этим текстом у меня примерно те же сложности, что и ранее — он мне нравится и не нравится одновременно.
Скажу честно, что уже пошла листать подборку Романа Ненашева с прошлого Чемпионата, потому что помню её не целиком, но пока искала папку с распечатками и пометками — вспомнила стихотворение Алексея Григорьева. На нём и остановлюсь.
«это всё, мой ангел, это всё. / нас осенним снегом занесёт.» — это же надсон что такое, по сравнению с мерцающим в памяти «алё тебе, любимая, алё / на две страницы снега намело.» (А. Григорьев)
И отсылка к «выхожу один я на дорогу» для меня не сильно срабатывает, хотя именно ею я и объяснила бы, почему «ритмика — клинический хорей».
Где-то мы разошлись со стихотворением.
Вопрос от Доктора:
Не уверен, что Пушкин ворочается в гробу от зависти. А вы?
ПК:
мы точно не ворочаемся. Да и живы мы пока, вроде бы...
Заключение:
ЮМ:
Малый восторг — !
Конкурсное произведение 166. "Айлавью"
Конкурсное произведение 175. "Картинки осени"
Полный восторг — !!
Конкурсное произведение 171. "Маятник"
Конкурсное произведение 176. "Растения"
