Стихотворения, предложенные в ТОП-10 "Кубка Мира по русской поэзии - 2021" членом Жюри конкурса. Лучшие 10 стихотворений "Кубка Мира" будут объявлены Оргкомитетом 31 декабря 2021 года.
Имена авторов подборок будут объявлены 31 декабря 2021 года в Итоговом протоколе конкурса.
1 место
Конкурсное произведение 294. "Смерть Патрокла"
Пока мы пишем тонны какой-то хери
Про любовь, про осень и про "умру",
Под Троей собрался весь цвет ахеян,
Чтобы сыграть в игру.
Клятвы раздали, долги посеяли,
Руки пожали, сделали ход конём.
А боги появятся только в седьмой серии
Неожиданно выстрелившего кино.
Патрокл, мальчик мой, оденься теплей,
Перестань сутулиться,
Твой убийца уже вышел на улицу,
Зарядил ружьё,
Написал записку,
Выставил видео в сеть.
За нами следят пульсометр, гекзаметр, шагомер:
Дневную норму довыполнишь, мол, в аду мол.
Интерактивность придумал ещё Гомер,
Который всё вообще придумал.
За три тысячелетия до марвелов и дисей -
Десять серий "Илиады", от каждой сцены мороз по коже.
И в конце клиффхэнгер: а вернётся ли Одиссей?
Там, правда, умер актёр, но нашли похожего.
Патрокл, мальчик мой, не отказывайся от роли,
Твой убийца уже в школе,
Он поехал мозгами,
Переиграл в шутеры,
Получил паспорт,
Взял папину "Сайгу".
Гомер вышел на площадь в Смирне или в Афинах,
Примерился, толпу за кадык потрогал:
- Кого сегодня мочим, Патрокла или Ахилла?
- А давай Патрокла!
Действительно, что мы ходим вокруг да около?
Зритель зевает, сюжет провис.
Гектор срывает с Ахилла шлем, а там (та-та-там) Патрокл -
Вот вам и твист!
Патрокл, мальчик мой, что же ты лежишь?
Сценаристы - такие читеры.
Звонок для тебя, а не для учителя.
Твой убийца уже сидит в камере,
А ты лежишь.
Твой убийца признал вину,
Получил десять лет колонии,
А ты лежишь.
Патрокл, мальчик мой,
Это неправильный сериал.
Сборы упали, а не надо было хаметь.
Сезон не доснят, продюсер объявлен в розыск.
Когда у нас в кошельке кончается медь,
У них в груди кончается бронза.
Оператор достал "восьмёркой", звезда меняет агента,
В игре остаётся один - не самый умный, не самый сильный, не самый стильный...
Патрокл, мальчик мой...
Ахилл встаёт и идёт убивать Гектора.
Титры.
2 место
Конкурсное произведение 8. "Осеннее дежавю"
Паутиночно, легко,
с дождиком в обнимку,
Осень ходит с кабачком
в старенькой корзинке.
Перелётные – на юг,
остальные – в норы.
А о том, что лучше, друг,
мы не будем спорить.
Каждой птице – свой закон,
свой обычай – зверю:
слышать дальний зимний звон
и в приметы верить...
Кто-то шубку поменял,
кто-то шапку вяжет.
Стала ночь длиннее дня –
велика ль пропажа?
Если изнутри уют,
важно ль – что снаружи?
И осенним дежавю:
«Кабачок не нужен?»
3 место
Конкурсное произведение 254. "Морское"
Почему-то на море и шампунь в номере пахнет морем.
Даже тот, на котором написано "Облепиха".
Море - это лаз в будничном заборе,
Сквозь который шмыгнул - и становится тихо-тихо...
И становится так ракушечно, так прибойно.
Вспоминаешь значение слов лепота и нега.
Забываешь, что значит грустно, что значит больно.
И волнами смывает "проекты", "дедлайн", "коллега"...
Всё это чёрт знает где, на другой половине шара.
Здесь же - тигры-креветки и жбан ледяного пива.
Можно себя поставить в "Режим полёта". В "Режим загара".
А если повезёт, то в "Режим за буйки заплыва".
Впрочем, это необязательно. Дело к внукам...
Возвращается всё. Волна набегает одна и та же.
Засыпая, ты улыбаешься тем же звукам,
Что и в детстве из раковины с маминого трельяжа.
4 место
Конкурсное произведение 74. "Воронежское метро"
Днём работа,
Вечерами друзья и тяжёлый рок,
А ночью я спускаюсь в воронежское метро.
Эскалатор вниз.
Темнота облизывает ступени.
Первая, вторая,
И страх царапает,
Цепляюсь за чью-то руку.
Потолок, нависающий полукругом,
Давит на плечи.
Понимаю, что я примерно на "Памятнике",
Под столиками пиццерии
И свадебными юбками салона на втором этаже.
Кажется, одно случайное движение,
И ступени выскользнут из-под ног.
Нас здесь много.
Таких, кто хочет быстрее добраться
До дома.
Таких, кто выбирает метро
Вопреки всем страхам.
"Осторожно. Двери закрываются.
Следующая станция..."
В вагоне я вспоминаю:
У нас есть только наземный транспорт,
А метро вообще не работает ночью.
Двери открываются снова.
Теперь остаётся
Не споткнуться на скользкой платформе,
Проснуться, проверить сумку.
Эскалатор вверх,
Снова цепляюсь за чью-то руку
В кожаной чёрной перчатке,
Потому что лестничный змей
Хочет сбросить всех со своей спины.
Наконец-то выход:
День — работа,
Вечер — друзья и тяжёлый рок.
Ночь — возвращение.
Воронежское метро.
5 - 10 места
Конкурсное произведение 221. "Суфлёр"
о вкусах не спорят — ни о хороших, ни тем более о дурных
идут поезда, сериалы, поминки и свадьбы
счётчик мотает жизнекупюрочасы
но в мире мало что поменялось
со времён старого нытика Екклесиаста
конец света настал, но мы снова его пропустили
занятые электронными сигаретами и роликами в инстаграме
сосед считает меня психом
контакт — ботом
фейсбук — агентом китайской разведки
и только я ничего не считаю, ни цыплят, ни овец, ни сбитые боинги
я сжёг телевизор и расколотил свои виртуальные отражения
но так и не понял, что нужно нажать
чтобы закрыть окно и найти выход из имеющего только вход лабиринта
доктор советует отформатировать мозг
суфлёр в телефоне
больше не различает
что меня бесит, что радует
и когда я хочу об этом поговорить
он предлагает на выбор тьму вариантов, сделанных из пластмассы
среди них ни одного правильного
потому что все они рождены пластмассовым мозгом
для пластмассовых человечков, похороненных в списке контактов
а я не хочу разговаривать с мёртвыми
я не хочу выбирать из пластика
поэтому
я включаю режим полёта
и строю бумажную лестницу
чтобы моё молчание было слышнее тем, кто забрался выше
Конкурсное произведение 80. "Вам не понравится"
1
До полночи – секунда на часах...
Как мышцами, играя интуицией,
проводники сидят на проводах,
прикидываясь птицами.
Налево west. Во всей округе – OST*.
Гадают делегаты в ветках Ирия:
кому изрыт могилами погост,
кому-то небо вырыли...
И вроде бы, пока не мертвецы,
но жизнь другой тариф включила – оп-па – им,
и тайно опытные образцы
общаются с неопытными.
А те, кому не завершили круг,
бегут вовне, стараясь не пораниться
его пространством. Думая: а вдруг
там не понравится?
2
Если всё ещё носишься со своим неудачным детищем,
то вкрути им поярче лампочки: и ноябрь, и сумерки ж!
Ну и что, что живых в этом мире давно уже меньше, чем
умерших...
Пусть себе защищаются сказками и домами тесными:
так, наверное, проще примириться с земною мерою.
Ты включайся теплом у них в глубине, даже если не
веруют...
3
Сумерки утра прячутся по кустам,
вроде, от света, но как им без света, в общем-то?
Внутренний голос опять рассылает спам,
нервы его кодируют рваным почерком
и отсылают в дальние уголки
сущности: пусть поиграет смыслами, неприкаянный,
там, где слетелись работать проводники
днём на полставки – полупроводниками.
* Технология открытого пространства (от англ. Open Space Technology, сокр. OST)
Конкурсное произведение 207. "Хромая ворона"
...хоть тресни, не помню, что тогда стряслось,
может, сгустилась злость
или виной всему птичий грипп,
но я перестала говорить,
а стала каркать.
Был, кажется, великий пост, февраль или начало марта,
снегов в тот странный год не было вовсе –
на антеннах сох сырой небосвод, колдовала тусклая осень,
затяжная, как парашютный прыжок, –
и ветер, плоский и юркий, как утюжок,
блудил по шапкам самшитов и тисовым косам,
рвал всё, что белыми нитками шито,
отбирал птичьи крохи,
склёвывал с рябин сморщенные горохи
и уносил этот скарб в космос.
...возле солодовой лужи хромая ворона ехидно щурила глаз,
я хотела что-то сказать, но голос увяз,
горло подковой сдавил спазм,
потом
от диафрагмы оторвался ком,
лопнул и превратился в громкое «кар»,
скатившееся с языка.
...я вернулась домой – завернулась в халат и стала ждать мужа,
он придёт вот-вот и отправится спать – у него режим,
а я не усну – буду думать о хромой вороне и солодовой луже,
в которой потонули мой голос и осколки души.
...муж перешагнул через порог –
продрог,
словно ехал не на Volvo, а на мопеде
по самой ухабистой из дорог,
и мое приветственное «кар» даже не заметил.
А когда я стала безудержно каркать,
он достал бутылку Bacardi,
закурил, открыл двери балкона,
впуская ветер досужий
и мутную стынь,
и долго смотрел вниз, на ворону,
которая всё ещё фланировала по лужам,
крылом опираясь на маленький костыль.
В сером жилете, в ботинках лаковых –
налегке.
И, кажется, она что-то напевала.
Или плакала.
На человеческом языке...
Конкурсное произведение 400. "Верещагины"
***
Череповец – чепец, печаль, оправа
овальная для важного лица.
Машины маслоделательной слава
в именье Верещагина-отца.
Дождь перестал охотиться беспечно
за отраженьем в зеркале реки.
Жаль, осень так буквально быстротечна –
отточием не удлинить строки.
***
Скатерть серая отутюжена –
Закатали солнце в асфальт.
Не доехали мы до Устюжны,
И до Устюга не достать.
Где стоим – пополам расколота
В дождь отмытая добела
С крышей-колоколом колоколенка,
Чьи замолкли колокола.
Осень поздняя, утро раннее,
Только голуби и дымкИ:
Только банями да сараями
Склон ощерился до реки.
Брёвна мхом поросли и чагами,
Да сорока вдруг верещит.
Вся надежда на Верещагина –
Да надежду ищи-свищи.
***
Верещагин сидит на каспийской таможне.
От вина и от выстрелов воздух рябит.
«Я ведь, знаешь, Петруха – великий художник!», –
Верещагин в запале Петру говорит.
«Я писал звонкий зной самаркандского неба,
Запечённый в лазури восточных аркад –
Я любил эту жизнь, обращённую в пепел,
Лязг ружейных затворов и дым канонад.
Я прошёл Туркестан, а погиб на Японской:
Броненосец на рейде – не абы чего!
Я, Петруха, мечтал любоваться на солнце –
Написал, как сверкает гора черепов...
Там сияло светло – только солнца не видно,
Только фурии смерти неслись по пятам.
Мне, Петруха, пойми, за державу обидно!» –
И Петруха кивает, до чёртиков пьян.
Вот они обнялись, как братишки, как дОлжно,
Комарьё налетевшей картечи кляня:
Луспекаев, артист, Верещагин, художник,
И Петруха – ключами от рая звеня.
* Череповец, Устюжна, Устюг – города в Вологодской области.
Конкурсное произведение 249. "Перебартовое"
Наша Таня громко плачет -
про нее не пишет Пратчетт,
про нее не пишет Маркес.
Жизнь у девочки - насмарку.
Парой с ней не ходит Тома,
рукопись второго тома
с Николаем жжет она,
оба - словно с бодуна.
Зайка серый на скамейке -
слишком серый, слишком мелкий,
чтоб увез его Мазай -
ты нам душу не терзай,
не вцепляйся в борт руками,
как Харуки Мураками,
береги родную речь.
Таня ждет не мяч, но меч.
В белом венчике из роз
Левенгук и Леви Стросс,
а за ними на дрезине
тенор Паоло Дерзини,
а за ним на самолете
мим Лучано Разворотти -
матерятся и рыдают,
потому что никогда им
ни намеренно, ни сдуру
не постичь литературу:
ху ис ху и кто есть кто
в мире Агнии Барто.
Сквозь озоновые дыры
видит все Создатель мира -
мысль колотится в мозгу:
"Я так больше не могу!
Ради персей Хатшепсут,
поскорей бы Страшный Суд!"
На покрытый матом Невский
выползает Достоевский,
а в руке его - плакат
"Кто не плачет - тот распят",
а в другой руке - планшет
"Дети плачут - счастья нет!"
Хвостиком махнула мышка -
бадабум, Большая Вспышка,
и кругом - все степь да степь...
На экране гаснут клипы.
Только танечкины всхлипы
раздаются в пустоте...
Конкурсное произведение 293. "Стихи, написанные в полнолуние"
Слуги Аидовы жуткий издали крик,
Дети Горгулии вылезли из болот,
Скромную девочку толстый ведёт мужик
Без объяснения сразу на эшафот.
Байрон с Орфеем заплакали в унисон,
В гневе Петрарка последний измял сонет,
Шпагу свою оголил Франсуа Вийон,
А Маяковский схватился за пистолет.
Музы с Парнаса мажорный забыли тон,
Рвутся в Пиэрии туники от-кутюр,
Злобно хохочет маэстро Андре Бретон:
Вот уж действительно сюр, бесподобный сюр.
Спешно дровишки в брейк-дансе кидает Рэп,
Дёготь с мазутом разлиты вокруг столба,
Скрюченный Метр от горя совсем ослеп,
И безутешно прижалась к нему Стопа.
Толстый мужик - он, конечно, месье Верлибр,
Вновь испечённый лидер, моднейший фаг,
Крашеный идол новопоэтских игр,
Тоненьких девочек-рифмочек злейший враг.
*
Полнолуние. Сердце бросает в дрожь.
Мороком тяжким око луны горит...
Рифма скончалась, её уже не вернёшь.
...С неба спускаются новые стаи рифм.